Изяслав Кацман - Деревянный Меч и Та, Которую Любит Небо

Изгой опустился на корточки и сказал ей: "Мне надоело слышать от тебя эти глупости, про то, что ты для меня домашнее животное".

От даргедова голоса Дандальви испуганно вздрогнула и вся внутренне напряглась. Гиалиец представил, как воображаемый хвостик поджимается ещё сильнее. Усилием воли он отогнал нелепую и неуместную сейчас мысль.

"Глупая" - Деревянный Меч ласково улыбнулся - "Да у меня нет никого на свете роднее и ближе тебя! Ты..." - Даргед запнулся, и не в силах подобрать подходящие слова на аганском, перешёл на гиалийский - "Мой Единый Народ". Дочь ард-дина мотнула головой, не понимая слов лумаргского языка.

"Я спасал тебя дважды " - продолжал он - "А ты меня спасаешь каждый день, сто раз на дню, тысячу. Глупая... придумала: собачонка, собачонка. Нет, ты - мой Единый Народ".

-А что это значит? - спросила княжна.

-Это значит: Единый Народ - перевёл изгой на аганский.

Дандальви непонимающе смотрела на него. Для неё это были просто слова.

Гиалиец задумался, но только на мгновенье, и добавил: "Единый Народ - это Любовь. Сила. Опора. Тепло. Всё на свете".

"Не понимаешь" - оскалился Даргед тоскливой улыбкой, встретив взгляд своей спутницы, полный желания понять, что же он хочет сказать - "Ну и ничего, я привыкну к твоему непониманию. Мне хватит твоей веры и твоего доверия".

"Хватит, пора отдыхать" - оборвал сам себя гиалиец и приобняв Дандальви, потянул её на землю. Прижимаясь покрепче к своей спутнице, он добавил: "Весь день будем отсыпаться, а вечером вновь пойдём". Дандальви молча уткнулась ему в плечо лицом.

Глава шестая. Восточная степь.

Дорог огонь

тому, кто с дороги,

чьи застыли колени;

в еде и одежде

нуждается странник

в горных краях.

Речи Высокого

I

Даргед внимательно осмотрел окрестности. Вроде бы всё спокойно. Стадо антилоп мирно шло на водопой. В приречных зарослях галдели птицы - обычно, не тревожно. И обрывисто сказав Дандальви: "Пошли", он начал спускаться с верхушки круглого кургана. На всякий случай гиалиец держал в руках лук. Последние пятнадцать дней непрерывного ухода от погони приучили к осторожности. На открытой местности гиалиец чувствовал себя не очень уютно. Глаза сами собой подымались в небо, откуда могла свалиться нежданно-негаданно погоня. То же испытывала и его спутница. Даргед едва ли не кожей ощущал её напряжение.

Наконец, они достигли приречных зарослей и выбрались на заросшую молодыми берёзками дорогу, ведущую к соединяющему берега реки мосту. Беглого взгляда на мост достаточно было, чтобы понять, что он пришёл в полную в негодность - брёвна настила частично отсутствовали, а из тех, что ещё уцелели, некоторые опасно шатались. Большого труда стоило перебраться на тот берег.

Отдышавшись, Даргед взял вправо от моста. Прошагав немного по влажной земле, гиалиец сказал: "На сегодня хватит. Расположимся на ночлег в этой ложбинке. Вечером можно будет развести костёр, огонь заметят только, если заглянут между этими двумя холмами". Он свернул от берега в ложбину, которая делала слабый поворот, так что место ночлега было надёжно укрыто от чужих взглядов.

-Интересно, как мы будем отсюда выбираться, если нас настигнет погоня? - устало спросила Дандальви.

-Между холмами можно легко подняться из долины в степь - сказал гиалиец - Кроме этого на ночлег можно расположиться на вершине правого холма, там есть старое укрывище наших следопытов. А в ложбине мы только приготовим поесть. Правда, на вершине можно околеть от ветра, сейчас как раз тянет с севера.

Про себя изгой отметил, что дни бегства и скитаний сказались на поведении княжны. Дочери воина и сестре воинов приходилось постоянно общаться и со свободными простолюдинами, и со слугами и рабами, и с благородными аганами (в отличие от жен и дочерей знати Улейда, проводивших большую часть своей жизни на женской половине под бдительным оком старух или евнухов), и она не была чересчур нежным и избалованным созданием - уж в этом-то Даргед успел убедиться. Но жизнь во дворце не предполагала постоянного ожидания возможных опасностей. Сколько раз гиалийцу приходилось объяснять ей самые простые и очевидные вещи, которые должен знать не то что беглец, но и просто путник в дикой и безлюдной местности. Теперь же то ли постоянные терпеливые объяснения, то ли последние их злоключения, то ли всё вместе взятое принесли свои плоды.

-Тогда лучше уж останемся здесь - предложила дочь ард-дина.

Скинув заплечный мешок, Даргед сказал ей: "Я соберу сушняк для костра, а ты пока отдохни".