Илья Гутман - Возмездие чернокнижника

В призывном пункте его встретил капитан Ридман — именно этот офицер провожал Ларратоса на службу во время первого призыва. За эти два года капитан ничуть не изменился. Он остался всё тем же высоким, полным мужчиной с лысеющей макушкой.

— Добрый день, Мельд. Я уже не думал, что тебя увижу.

— Я тоже не думал, господин капитан. Произошла какая-то ошибка — меня не должны были призывать. У меня повреждена левая рука, и я не могу держать в ней оружие или щит. Какой же из меня воин?

— Ладно, сынок, — капитан чуть заметно улыбнулся, — меч-то ты можешь держать! Ты же у нас правша, верно? А руку тебе какую, левую погрызли? А? То-то же! Добро пожаловать обратно, сынок!

— В таком случае, господин капитан, я соглашусь на прохождение этих сборов, только если мне вылечат мою левую руку за счёт государства — ибо это повреждение излечимо.

— Да кто ты такой, сержант, чтобы отказаться от прохождения сборов? Тебя призывает Родина, и ты не имеешь права отказываться. Каждый, кто хочет увильнуть от священного долга — преступник, и он вполне заслуженно попадает в тюрьму. Что касается денег, то государство и так выделяет немалое их количество на твоё питание, обмундирование, вооружение, тренировку и проживание в казарме. Казна нашей республики не бесконечна, и мы просто не можем себе позволить разбазаривать на лечение всяких уклонистов деньги, находящиеся в распоряжении министерства обороны.

— Я и не прошу, чтобы государство выделяло на меня столько денег. Я уже отслужил в армии, теперь я — инвалид, и хочу, чтобы государство, если оно не в силах мне помочь, просто оставило меня в покое.

— Так ты, сержант, ещё и тугодум? Я ясно выразился: если не согласишься пройти сборы, попадёшь в тюрьму. Выбор за тобой.

— Хорошо, господин капитан. Я еду на сборы. Хотя уверен, что вы пошлёте меня в какую-нибудь заброшенную деревню на Крайнем Севере.

— Нет, сержант Мельд. Вам удивительно повезло сегодня, — сказал капитан без всякой насмешки, — потому что вы, как воин, проявивший выдающиеся боевые и лидерские способности, пройдёте сборы не в какой-нибудь глубинке, а в Стейнгарде.

— В Стейнгарде?! В столице республики Гиперборей?! Невероятно! — Ларратос испытывал смешанные чувства. С одной стороны, ему не хотелось проходить сборы, по крайней мере, до тех пор, пока он не разобрался со своей рукой, но с другой он давно мечтал побывать в столице, которая к тому же была одним из красивейших городов Вестланда.

— Вот вам билет на поезд, сержант Мельд, — продолжал капитан, — и я уверен, что вы сядете на этот поезд добровольно. Он отходит со Стейнгардского вокзала сегодня, через пять часов, в половину девятого вечера, — при этих словах Ридман протянул Ларратосу билет. — Приехав в город, вы встретите лейтенанта Вольфмана. Он проведёт вас в казарму, где вы будете жить и встретитесь со своим инструктором. Удачи вам, сержант.

Ларратос сел на поезд, отходивший со Стейнгардского вокзала. На всякий случай он взял с собой в Стейнгард шесть сотен аргусов, заработанные на лечение руки. Поезд ехал со скоростью двадцати пяти вёрст в час, а значит, расстояние от Новгарда до столицы он должен был преодолеть за восемь часов, если не считать остановок. В столицу состав прибывал к шести часам утра.

Этот поезд был не самым быстрым — отец рассказывал Ларри, что бывают поезда, проходящие за час свыше тридцати вёрст. Вообще, железные дороги изобрели чуть более ста лет назад, в начале XVI века, и тогда поезда двигались со скоростью лошади. Но прогресс не стоит на месте, и к тому моменту, как родился Ларратос, они уже свободно развивали скорость до двадцати пяти вёрст в час.

Поезд мчался по долинам северной страны, и Ларри Мельд спал. Ему в очередной раз снился сон про чёрного мага, лорда Шакира, и про его собственную руку. Ларри снилось, будто бы недавно он был рабом Шакира, ибо тот подчинил себе его разум, но теперь власть колдуна над воином закончилась. Ларратос, ощутив свободу, побежал прочь по запутанным коридорам, преследуемый громогласным голосом чёрного мага:

— Беги-беги, Мельд! Жалкий предатель, тебе всё равно от меня не скрыться! Если я и не поймаю тебя, мои слуги тебя настигнут. И тогда ты будешь моим! Навсегда!

Ларри находился в каких-то подземных коридорах, в причудливом лабиринте катакомб. Его фигуру обрамлял меховой кафтан из серебристой шкуры полярного тигра. Откуда-то снаружи дул морозный воздух. Ощущался такой же мороз, как и в Стране Смерти, где он два года назад служил. И древние руны на стенах говорили, что это подземелье находится неподалёку от того места, где был повержен Карерон, а значит, возле заброшенного города Айсгарда, древней столицы Гиперборея.