Илья Гутман - Возмездие чернокнижника

Проснулся Ларри оттого, что его левая рука действительно дрожала — дрожала от боли, сводимая проклятием некромантов. После укуса полярного вурдалака Ларратос начал чувствовать настроение и все перемещения отрядов этих тварей — у него как будто образовалась телепатическая связь с нежитью и некромантами. Он ничего не слышал о лорде Шакире, однако откуда-то из прошлого всплыла информация о великом Карероне. Где-то он уже слыхал это имя, но никак не мог вспомнить, кто же это такой. Ларри не покидала мысль, что сон, который он видел, был вещим — слишком уж впечатляла его реалистичность. Вероятно, это был сон одного из некромантов, который Ларратос увидел благодаря телепатической связи. Вдруг эта связь действительно реальна? Значит, тогда и некроманты видят всё то, что видит Ларратос — по крайней мере, во сне. Ему припомнился разговор двух магов Смерти, в котором они приняли его за шпиона и пообещали убить…

Ларри встал с кровати в леденящем поту. Одевшись и вытерев пот, он посмотрел на часы, висевшие на стене. Судя по ним, Мельд провёл во сне часа два, но больше спать не хотелось.

"Интересно, удастся ли мне теперь вообще когда-нибудь выспаться?" — подумал он.

Надо было как-то избавиться от чувства обречённости, навеянного кошмарами. Единственное решение, которое пришло юному воину в голову — пойти в таверну и чего-нибудь выпить. Он надел меховой кафтан и направился к выходу.

— Ларри, — преградил ему путь отец, прочитавший в его глазах тревогу, — тебя что-то беспокоит?

— Понимаешь ли, папа, мне снятся кошмары. Мне снилось, что я — вурдалак, что я служу в армии Смерти и приветствую великого чёрного мага.

— Вполне естественно. Ты, Ларри, испытал то, что дано пережить не каждому: войну. Сам я не бывал на войне, но там побывало немало моих друзей, и я примерно представляю себе, что это такое. Ночные кошмары — естественная защита твоих души и тела от переживаний. Если твои тревоги переходят в сон — они могут исчезнуть из реальной жизни, — в Стейнгардской академии отец Ларри изучал психологию и в своё время ознакомился с устройством психики. Но он не был профессиональным психологом, поэтому ему не удалось по-настоящему утешить сына, — не бойся кошмаров, когда-нибудь и они кончатся.

— Спасибо за совет, папа, — ответил Ларратос, немного задумавшись, — Во сне я слышал имя «Карерон». Тебе оно не о чём не говорит?

— Ларри, Карерон — чудище, которым пугают маленьких детей. Помню, я говорил тебе, чтобы ты не разбрасывал игрушки и вещи под кровать, а не то в беспорядке заведётся Карерон, который захватит тебя в своё мрачное царство.

— Живёт в беспорядке, в мрачном царстве под кроватью?

— Или в подвале. Или в чердаке.

— Так значит, мой кошмар — лишь отражение детских переживаний? Спасибо, папа! Я пошёл в таверну "Танцующий кот".

Едва зайдя в таверну, Ларри увидел двух своих лучших друзей, сидевших за крайним правым столиком. Одним из них был Ранис Тиррен, ровесник Ларри Мельда, студент магической академии. А второй — орк Беллердаш, на два года старше Ларратоса.

— Лэйш нимен Огар, гешт Беллердаш, — произнёс Ларри, подойдя к столику и прислонив правую руку ко лбу — обычно он приветствовал Беллердаша традиционным оркским благословением.

— Ларри! Дружище! Как я рад тебя здесь видеть! — радостно крикнул орк, — вернулся из армии!

— Привет, Беллердаш! Привет, Ранис! — Ларри протягивал друзьям руку.

— Ну, здравствуй, Ларри, — воскликнул Ранис, отвечая на рукопожатие, — и поздравляю с возвращением из армии! Ну, как там? Командиры не особо свирепствуют?

— Да я сам теперь командир, Ранис! Я получил звание сержанта. И теперь мог бы поступить в школу шпионов. Вот только, — Мельд посмотрел на свою руку, закованную в гипс, — Я укушен вурдалаком и буду считаться инвалидом, пока не исцелюсь.

— Так ты теперь — Ларри — Костяная Рука? — улыбаясь, спросил Беллердаш, — совсем как Раиль Костяная Рука, известный, как Баал Хаддад, основатель секты шеддитов!

— Не смешно, дружище. Лучше расскажи мне, чему тебя обучили в Храме Природы.

— Друидизму, конечно, — орк пожал плечами и поправил висевший у него на груди медальон с изображением молнии. — Правда, пока только общему. Мне осталось ещё два года учёбы, чтобы получить более узкую специализацию. Соответственно, я могу стать стихийным друидом, дендродруидом или Рыцарем Природы. Я выберу, скорее, последний вариант, поскольку я всегда предпочитал рукопашные схватки, — Беллердаш покосился на стоявшую возле его стула здоровенную двуручную секиру.