Илья Гутман: Возвращение Утренней Звезды

— Должно быть, неплохая книга, не так ли, Элиддин? — обернулся Ларратос, указав бывшему наставнику на труд Абделя.

— Нет, Ларри, — встревожился Элиддин. — Эту книгу следует читать в последнюю очередь. Там — пропаганда зла! Именно из-за этой книги Абделя и изгнали из ордена, как рассказал мне Маркус. Я удивлён, что она до сих пор хранится в архиве — по идее, её давно следовало бы уничтожить.

— Элиддин, я же адепт, — ответил Ларри, — неужели вы думаете, что простая пропаганда легко сможет на меня воздействовать?

— Ладно. Поступай, как знаешь.

Ларри открыл книгу. Во вступлении говорилось:

"Некоторые дилетанты, даже из ордена Стали и Пламени, отождествляют Хаос со злом, что есть в корне неправильно. Хаос есть отсутствие порядка как такового, Хаос нередко несёт разрушение, но он сам по себе злом не является. У хаотических созданий красная аура, а у приспешников зла — чёрная. Конечно, темные владыки шеддитов обладают смешанной красно-чёрной аурой, но ни в коем случае нельзя ставить знак равенства между Хаосом и злом.

Хаос не есть зло. И Хаос ни в коей мере не изменяет принявшего его человека — в плане ориентации на добро и зло. Тёмный лорд Баал Хаммон изначально был ксенофобом — даже будучи формально паладином. Хаммон был злым до принятия Хаоса. Хаос — понятие, лежащее по ту сторону добра и зла. Человек, принявший его, освобождает свою истинную личность от груза культурных установок.

Если человек был злым, он станет истинно злым. А нравственный человек, даже приняв Хаос, останется нравственным. Хаос — лишь средство, а не цель. В одном паладины и шеддиты сходятся: они отрицают воспитание как главный формирующий личность фактор: паладины утверждают, что лишь в зрелом возрасте можно осознать нравственность, шеддиты — что хаос и есть свобода. И в этом отношении правы и те и другие.

Диктатура Масхон не есть страна чистого Хаоса. Скорее это — страна чистого зла. Несмотря на то, что она приняла имя Хаоса, она — его полная противоположность, ибо никто не знал более организованного режима, чем режим Масхона. Шеддиты действительно черпают свои силы в Хаосе — но они направляют эти силы на дело строгого порядка.

Принадлежность к добру или злу сидит в каждом человеке — причём она не предопределена, зависит не от склонности, а от самого человека. И никак не от принадлежности к светлому или тёмному ордену.

Хаос — естественное состояние человека. Истинный Хаос есть свобода, не подразумевающая опасного поведения. Выбор человека ограничен логикой, в нем заложенном. Когда ребенку говорят ни в коем случае не делать что-то, он наоборот это сделает, и зачастую именно потому, что ему запретили. Ему указали на выбор — на то, что этот поступок возможен, и соблазнили его этим вариантом.

Хаос — это высшее благо: освобождение от запретов и оков, благо к которому все должны стремиться. Высшее благо потому, что свободный человек спокоен, его не беспокоят мысли о том, что есть какие-то правила. Человек Истинного Хаоса безгрешен. Тут очень существенен такой момент как понятие греха — человек, который никогда не воровал и не слышал что это такое, никогда не начнет воровать — то есть он просто не будет понимать как это вообще возможно. То же самое и с убийствами. Как это вообще убить человека? — это же человек, такой же, как и ты".

— Интересная книга? — скептически поинтересовался Элиддин.

— Ну да. Из неё я почерпнул информацию, до которой уже додумался: принадлежность к добру и злу никак не зависит от принадлежности к ордену паладинов или шеддитов.

— Как я понял, автор сей книги защищает Хаос?

— Не совсем: он говорит, что Хаос — это свобода, снятие всех ограничений. Злодеями, приняв Хаос, согласно этой книге, становятся те, кто изначально был злодеем в своей истинной душе. Мне кажется, в этом утверждении есть доля истины: вы же сами говорили, что Эсквилл изначально был нетерпимым человеком, — произнёс Ларратос, вспомнив человека, о котором не хотел рассказывать Элиддину — Раниса Тиррена. Ранис и до перехода на сторону Хаоса был вспыльчивым и нескромным юношей, который, как видно сейчас, воспринимал других людей просто как средство для достижения своих целей.

— Вы правы, Ларратос, — Эллинор, как и в прошлый раз, неожиданно появился из-за полок. — Я сам уже давно понял что шеддиты и паладины в сущности как два полюса магнита — одинаковы по силе, но разнее по знаку. Беда только в том, что среди и тех и других есть те, кто "впал в крайность", стал фанатиком. К таким можно отнести, например Баала Хаммона, или нашего архимагистра Харизи. Свободный паладин не должен впадать в крайности вроде абсолютного зла или абсолютного добра — поскольку абсолютное добро, насаждаемое силой, превращается во зло.