Фиона Макинтош - Судьба

Рядом с братом Орлака сидела молодая версия Гинта. Это было странно. «А-а, — подумал Орлак, напряженно вглядываясь сквозь глаза Пелисса, — это третий ребенок. Другой брат Лаурин».

«Все на месте. Все ждут», — он не осознал вначале, что произнес мысль у себя в сознании.

«Что? Почему ты так напряженно смотришь? Что ты видишь?» — воскликнул Доргрил, не в силах сдерживать раздражение.

«Помолчи, дядя. Мы близки к цели».

Первый шок сменился слезами. А когда слезы закончились, Друзья Сердца Лесов неловко замолчали. Солиана, как и обычно, предложила перекусить, но это предложение не вызвало ни у кого энтузиазма, хотя еда и была приготовлена. Теперь все тихо переговаривались друг с другом и гадали, что может случиться. Все думали над тем, что именно послужит началом последнего сражения. Ведь наверняка они ждут его? Орлак приближается, но когда и как появится, никто не знал. Однако они осознавали, что все дело в этом. Последнее сражение в Сердце Лесов готовилось на протяжении столетий. В это время ломались души, терялись жизни, а потом люди возрождались снова. Или умрет Орлак — или они. Теперь не повернуть назад, не убежать.

Постепенно все снова обратили внимание на Тора, Того Самого. Теперь только он один поведет их.

Тор поднял голову, отвлекшись от своих мыслей. Какое-то время он ощущал, что за ним наблюдают внимательные глаза. Его словно прощупывали, осматривали. Когда он увидел, что все собравшиеся смотрят на него, то решил, что этим все и объясняется. Тем не менее, оставалось смутное ощущение, будто его «коснулся» кто-то еще. Невозможно было отделаться от этой мысли.

«Ты это чувствуешь?» — спросил он у Клута.

«Глаза? Да. Странно. Что это?»

«Я не знаю. Но послушай меня. Не нужно никакого героизма».

«Что ты имеешь в виду?»

«Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Я хочу, чтобы ты жил, Клут».

«Но не за счет тебя, сын мой. Ты забыл: я — Паладин… Кроме того, я связан только с тобой. Я умру до того, как увижу, что пострадал ты».

«Клут, пожалуйста, я…»

«Тихо, Тор. Больше обсуждать нечего. Момент настал. Теперь мы встречаемся с нашей судьбой. У меня есть своя судьба, а у тебя — своя. Давай смело пойдем ей навстречу. Жизнь или смерть не изменят того, как я любил тебя все эти годы и люблю теперь. Я чувствую твою печаль. Я также вижу твой гнев. Пусть смерть Элиссы не станет тщетной. Не допусти этого. Давай не позволим нашим смертям — если от нас попросят этого — тоже сделаться тщетными. Я не боюсь».

На глаза Тора навернулись слезы. Благородство Клута всегда было таким сильным и вдохновляющим.

«Я тоже не боюсь».

«Тогда веди тех, кто слепо и верно последует за тобой, независимо от того, какие преграды встанут перед ними. Не трать их дорогую кровь в нерешительности. Будь верен сам себе. Ответы лежат внутри тебя. Помни, Тор, ты — Тот Самый».

Тор огляделся вокруг.

— Кто-то хочет чем-то поделиться? Возможно, сейчас у нас последняя возможность это сделать.

На него посмотрели лица, которые все еще искажала боль от шокирующей новости о смерти Элиссы. Тор остро чувствовал их пустоту. Все, включая его самого, очень много трудились, чтобы подойти к этой минуте, и, тем не менее, когда они все оказались здесь, никто из них не знал, что от них ожидается. Они не знали, как использовать волшебство, подвластное им, чтобы оно дало результат. Люди смотрели на него, чтобы он показал им, как, а Тор сам чувствовал себя беспомощным.

Все Паладины оставались неподвижны, как статуи, единственным, кто двигался между ними, казалось, без определенной цели, был щенок Пелисс. Он бегал у них между ног, только не приближался к Солиане. Тор до этой минуты не обращал внимания, что волчица уже какое-то время ведет себя беспокойно. Она стала принюхиваться, а потом тихо ходить за пределами круга, в котором играл Пелисс. Этот круг сформировали Паладины и Троица.

У Солианы из горла стало вырываться тихое рычание. Вначале оно было очень тихим и почти незаметным, но постепенно усиливалось. Вскоре уже все смотрели на волчицу. Она приоткрыла пасть и показала длинные угрожающие зубы.

Это еще больше обеспокоило всех, и два солдата в группе инстинктивно потянулись к мечам. Каким-то образом Кайрус знал, что это бесполезно, но он любил держать оружие в руках, это успокаивало. Он обратил внимание, что король прихватил с собой лук, который был среди оружия, складированного на «Вороне». Кайрус видел стрелы в красивом оперении, которые торчали из колчана. Ему самому нравилось стрелять из лука. В те дни, когда он был прайм-офицером, никто, за исключением короля Лориса, и близко не приближался к его результатам. Он сбивал птиц в полете с таким мастерством, что король, в конце концов, объявил, что отказывается соревноваться с ним. В эти минуты Кайрус на мгновение задумался, умеет ли Джил также хорошо стрелять из лука, как отец. Прайм-офицер пообещал себе, что если они переживут этот день, то он обязательно это выяснит. А пока все чувствовали страх от странного поведения Солианы.