Стивен Дональдсон: Сила, которая защищает

Это были призраки мертвых Лордов. Кавенант узнал Кевина-Расточителя Страны, сына Лорика. Рядом с ним стояли еще двое, такие же мертвенно-бледные и ужасные; шестым чувством Кавенант догадался, что это Лорик-Победитель Вайлов и Деймон-Друг Великанов. Он увидел также Протхолла, Осондрею и еще десятка два мужчин и женщин, о которых никогда ничего прежде не слышал. Здесь же находилась и Елена, дочь Лены. А позади, выше всех, он увидел еще одного человека с горячечным взглядом пророка, у которого на правой руке не хватало двух пальцев. Это был Берек-Друг Земли, Лорд-Основатель.

В один голос – словно заговорил гром, который потряс Кавенанта до мозга костей – они воскликнули:

– Убей его! Это в твоих силах. Не слушай его лживых, предательских слов. Во имя всей Земли и благополучия живущих на ней – убей его!

Их страстное желание нахлынуло на него, затопив с головой. Все они любили Страну глубочайшей любовью и поклялись защищать ее. И все же Лорд Фоул одержал над ними победу, один за другим они сходили в могилы, пока он бесчинствовал и разорял Страну. Они ненавидели его такой жаркой ненавистью, перед которой мерк гнев Кавенанта.

Но вместо того чтобы подхлестнуть его ярость, поток их ненависти унес с собой всю его решимость сражаться. Ненависть ушла из его сердца, уступив место скорби – скорби за них; и это чувство было таким сильным, что он с трудом сдерживал слезы. Он должен был повиноваться им – они заслужили это; они имели право на свою ненависть. Но, увидев со стороны, как выглядят те, кем полностью владеет это чувство, он внезапно вспомнил кое-что. Вспомнил, какой жаждой убийства пылали глаза Морехода. Да, ему, Кавенанту, еще предстояло кое-что выполнить, но это кое-что нельзя делать с яростью и ненавистью в сердце. Гнев необходим и хорош только во время схватки, сражения. Теперь он мог лишь погубить то немногое, чего Кавенанту удалось достичь. Печально он ответил Лордам:

– Я не могу убить его. Вы неоднократно пытались сделать это, но он оставался жив. И каждый раз, поднимаясь вновь, становился все сильнее. Это – то же самое Зло. Я не могу убить его.

Его ответ их ошеломил, они вздрогнули от ужаса. Потом Кевин спросил:

– Неужели ты позволишь ему остаться в живых? Кавенант не знал, что ответить. Но он уже понял, что самое правильное – во всем следовать голосу своей интуиции. Впервые с тех пор, как началось его сражение с Презирающим, он повернулся к Мореходу Идущему-За-Пеной.

Великан стоял, прикованный к стене, горящим взглядом наблюдая за происходящим. Его запястья и щиколотки были в крови от тех усилий, которые он прикладывал, чтобы освободиться; в лице была опустошенность – результат того, чему он стал свидетелем. Но в остальном он был цел и невредим. Заглянув в его глубоко запавшие глаза, Кавенант, казалось, прочел в них понимание сложности стоящей перед ним проблемы.

– Ты поступил правильно, друг мой, – негромко произнес он, встретившись взглядом с Кавенантом. – Я верю – чтобы ты ни выбрал, ты выбираешь сердцем.

– У меня нет выбора, – ответил Кавенант, борясь со слезами. – Я не намерен убивать его – он вскоре возродился бы снова. Я не хочу, чтобы и эта вина пала на мою голову. Нет, Мореход, друг мой. Для тебя все закончилось. Для тебя – и для них. – Он кивнул в сторону призрачных Лордов. – Слух радуется, когда.., помнишь? Когда-то ты говорил мне это. Сейчас я скажу тебе то, что обрадует твой слух. Слушай меня. Я победил Презирающего – в этот раз. Страна спасена – пока. Клянусь, что это так. Сейчас я хочу…

Мореход! – Слезы, которые он не мог больше сдерживать, застлали ему глаза. – Я хочу, чтобы ты снова смеялся. Радуйся. Пусть в этой кровавой яме зазвучит смех. – Повернувшись к Лордам, он крикнул:

– Слышите меня? Предоставим Фоула самому себе! Займемся собственным исцелением!

Наступила тишина – долгая и зловещая. Лорд Фоул, схваченный тисками силы, по-прежнему пылал презрением. Лорды замерли, пораженные ужасом. Мореход повис на своих цепях, словно ноги больше не держали его.

– Помогите мне! – закричал Кавенант.

И вот, очень медленно и постепенно, эта мольба достигла слуха и сердец тех, кто слышал его. Сделав над собой громадное усилие. Мореход Идущий-За-Пеной начал смеяться.

Поначалу его смех звучал ужасно, больше напоминая рыдания и проклятия. Потом раздались глубокие, низкие голоса Лордов, в которых звучала презрительная насмешка по отношению к побежденному Презирающему. Но постепенно Мореход успокоился, и прежний, давно забытый юмор вновь ожил в его душе, изгнав из нее последние следы ярости и боли. Вскоре то, что лишь отдаленно напоминало радость, сменилось взрывом настоящего веселья.