Виктор Шибанов - Черная троица

– Мы почему-то оказались не в замке, а довольно далеко от него, – все так же пристально глядя на Джосси, ответил граф. – Мне хотелось бы узнать, что думает об этом наш почтеннейший целитель.

Однако Умберто не ответил. Он смотрел на Сердце Мира, вернее, на то, что постепенно прорисовывалось за ним. Теперь, когда глаза немного привыкли к мерцающему свету, льющемуся от кристалла, можно было различить, что за ним стоит какой-то столб. К столбу же были привязаны две фигуры.

– Юстус! Агастус! – вскрикнула Клаудия, взглянув туда же, куда был устремлен взгляд отца, и бросилась к столбу.

– Стой! – Умберто схватил дочь за плечо.

– Ты что, папа? – удивленно оглянулась на отца девушка. – Там же мои братья!

Лекарь не ответил, продолжая удерживать дочь. Он не знал, что сказать. С одной стороны, за мерцающим кристаллом были его сыновья, которых он уже почти счел погибшими, хотя в глубине души и надеялся на чудо. С другой стороны, уж очень странным было их появление в этом замке. Кроме того, многое, очень многое здесь пробудило воспоминания далеких лет, хотя Умберто казалось, что все давным-давно позабыто. Застывшие фигуры демонических воинов, в глазах которых сверкала ненависть, мрачные своды – как все это было похоже на то, что уже происходило когда-то…

Нетерпеливо тряхнув плечом, Клаудия вырвалась и вновь устремилась к братьям. Однако теперь ее попытался удержать сам граф, который успел подойти к ним. Ко всеобщему удивлению, Джосси внезапно бросился к Мартину и оттолкнул его от девушки. Граф покачнулся и едва не упал, а Клаудия, воспользовавшись этим, стряхнула его руку и побежала к столбу с привязанными мальчиками. Теперь можно было четко различить, что это были двое подростков, без чувств висящие на веревках.

– Как ты посмел! – Торн схватил менестреля за плечо левой рукой, одновременно замахиваясь мечом.

– Подожди! – остановил его Мартин и обратился к барду, который оставался удивительно спокойным: – Объясни же, что все это значит и почему ты осмелился толкнуть меня?

– Не стоит ее останавливать, ваше сиятельство. Опасно становиться на дороге между смертным и его судьбой, – неожиданно усмехнулся Джосси. – А когда речь идет о судьбе всего мира – тем более.

«Ты знаешь, что нужно делать, – раздался знакомый, чуть глуховатый голос, и Умберто обернулся, однако не увидел того, кто мог это сказать. – Не крутись, а лучше вспомни, чему тебя научил когда-то настоятель Пустыни Серых Песков».

Пораженный целитель понял, что голос его старого друга Винциуса звучит прямо у него в голове. Как и двадцать лет назад, он не раздумывая последовал совету наставника. Из глубин памяти всплыли нужные слова, складываясь в чудодейственный псалом, которому некогда обучил его престарелый отец Канпус. Псалом, что мог развеять любое наваждение.

Святые слова подействовали и на этот раз. Столб с привязанными к нему телами сыновей Умберто словно подернулся рябью, а потом и вовсе растаял, растворившись в воздухе. Клаудия, почти достигшая братьев, застыла в недоумении, обхватив руками пустоту.

Но это оказалось не единственным мороком в этом странном месте. Все с ужасом смотрели на Джосси, которого начало окутывать темное облако. Словно тяжелая грозовая туча клубилась перед ними, и даже казалось, что в ней сверкают серебристо-синие зигзаги молний. Облако стало сгущаться, и вот в нем явственно проступили жуткие черты, так хорошо знакомые всем по фрескам, что есть в каждом из храмов Спасителя.

Тяжелый торс с парой когтистых лап и десятками щупалец-плетей, извивающихся за спиной, венчала уродливая голова. Вернее, не голова – просто костистый череп с выростами-гребнями. В глубоких провалах глазниц кровавым пламенем сверкали глаза, полные ненависти ко всему живому. И еще в них можно было прочесть торжество – торжество победителя, который стоит над телом поверженного врага.

Перед пораженными людьми возвышался не кто иной, как Баал – имя которого было проклято сотни лет назад – сам Владыка Разрушения.

Замешательство длилось, однако, совсем недолго. Почти сразу же, как в клубящемся облаке мрака проступили черты демона, граф с капитаном и оба солдата бросились к нему, занося для удара мечи. Умберто же, воздев руки, принялся читать молитву Святой Мощи, сожалея о том, что у него нет священной Длани, которой он поразил два десятка лет назад другого члена Черной Троицы.

Все прекрасно понимали, что, когда демон воплотится полностью, они не смогут с ним справиться. Сейчас же у них был хотя бы небольшой шанс – ударить всем сразу, внезапно. И все-таки они опоздали…