Евгений Стерх - Бард

Ужин в тот день затянулся – даже вдвоем, торговец с поваром, не успевали закончить сложнейший процесс приготовления необыкновенной рыбы. И ветераны, которые ночевали в городе со своими семьями, как им ни хотелось попробовать волшебной рыбы, отправились по домам, взяв с товарищей обещание оставить им на утро хотя бы по маленькому кусочку.

Утром самый хитрый из ветеранов, некто Хайдрик, пришел в крепость раньше остальных, едва ли не затемно, и первым делом обнаружил, что стража у ворот мертва. Его никто не окликнул, никто не отозвался на его крики, никто не помешал ему перелезть через частокол. И в сторожке у ворот он обнаружил двоих часовых в безвольных, словно оцепеневших позах и с искаженными ужасом лицами. Обнажив меч, Хайдрик бросился в казармы, но и там застал ту же жуткую картину – оцепеневшие тела товарищей с выражением дикого ужаса на лицах. Хайдрик бросился в покой старшины и наткнулся на тело Габровски на пороге его комнаты. Старшина лежал лицом вниз, изредка конвульсивно и тяжело вздыхал, рука его безвольно дергалась, очевидно, пытаясь нащупать меч, лежащий неподалеку. Хайдрик бросился к умирающему Габровски, перевернул его и едва не отшатнулся – таким нечеловеческим ужасом было искажено лицо старшины. Лицо это начало дергаться, Габровски немного приоткрыл рот и цепенеющим, непослушным языком со страхом спросил:

– Кто?! Кто здесь!

– Это я, Хайдрик! – отозвался верный ветеран. – Что случилось, старшина Габровски?! Кто это сделал?!

– Хайдрик! – почти радостно воскликнул старшина, глядя пред собой невидящими глазами. – Это… он! Рыба! Рыба! Убей его! Убей обязательно! Он… демон! – с таким ужасом воскликнул неустрашимый старшина, что у Хайдрика у самого от страха зашевелились волосы на голове. – Он… наслаждался… мучением! Смотрел… на нас! – хрипел старшина. – Он… впитывал Зло! Хуже… чем смерть! – выдохнул старшина и затрясся в какой-то судороге. Губы отказывались ему повиноваться, но он продолжал попытки произнести какое-то слово. Хайдрик наклонился к своему командиру и услышал отчаянный шепот, вылетевший из уст Габровски с последним выдохом: – Убей!

И с этим последним словом старшина испустил дух. Хайдрик, бережно опустив могучего гиганта на пол, вскочил с мечом наперевес и бросился вон из крепости – к дому торговца. Из бессвязной речи своего старшины он только и понял, что гарнизон был отравлен рыбой, отравлен странным торговцем, которого старшина приказал убить, что перед смертью воины долго мучились и пережили что-то очень страшное, «хуже, чем смерть». Однако, когда, взломав двери, Хайдрик ворвался в дом коварного торговца, дом был абсолютно пуст, лишь экзотические рыбы плавали в бассейне торговца. Собрав оставшихся в живых ветеранов, Хайдрик предпринял попытку разыскать торговца, но это ничего не дало – никто не видел его с тех пор, как он вошел в ворота крепости. Проклятый торговец словно провалился сквозь землю.

Не знаю, то ли Салазар обладал талантом рассказчика, то ли мое воображение сыграло со мной злую шутку, но я словно бы наяву увидел эту страшную картину – оцепеневший в смертельной судороге гарнизон, и меня будто бы коснулось дыхание того ужаса, что им пришлось пережить. Перед мысленным взором мелькнула худая, прямая фигура в капюшоне и меня охватил гнев. «Он… впитывал Зло!» – пронеслась у меня в голове фраза, сказанная умирающим старшиной, и я почувствовал, что меня неудержимо влечет на север. Причем не летом, а прямо сейчас. Я понял, что не смогу спокойно спать, если не найду хотя бы следа этого сволочного торговца, который, конечно же, не был торговцем и почти наверняка был темным магом.

– Ну, что, о достойнейший бард, – тем временем спросил Салазар, – заинтересовала ли вас история, рассказанная вашим покорным слугою?

– Да, очень, – кивнул я. – Я обязательно ее запишу и упомяну в ней твое имя, Салазар. – При этих словах толстяк прямо-таки расцвел. – И я обязательно отправлюсь на Северный берег, как только появится возможность. Этого торговца обязательно надо изловить.

И тут подмастерье Боб своим огромным кулачищем так грохнул по столу, что тяжелый дубовый стол подпрыгнул на целую пядь от пола, посуда с него разлетелась куда попало, а Боб рявкнул:

– И я отправлюсь на Северный берег с тобой, бард! И будь я проклят, если своими руками не сверну шею этому проклятому торговцу!

Наученный горьким опытом прошлого года, о планах своей экспедиции на Северный берег я не стал сообщать наставнику Хуго, а сразу отправился к магистру-казначею Тибо. Застав его в кабинете, я сообщил, что нынешним летом намереваюсь отправиться в городок Гасенск, у Северного моря. Услышав «Северное море», Тибо даже прищурился от удовольствия, как старый кот на солнышке.