Татьяна Смирнова - Зона сумерек

— Это ключ, — с холодной улыбкой пояснил Глеб, — Можешь подарить его в качестве сувенира Халифу Мешхары. Он от камеры, в которой сидит тот маньяк, который полгода назад едва не порешил правителя вместе с семейством. Я решил не выдавать голубчика и, похоже, пригодился… Тюремный врач говорит, что у парня на счет правителя навязчивая идея. Я не специалист, не знаю. Но знаю, что таких ключей два. Пусть попробует догадаться где второй.

— Ты действительно дьявол, — поежился Колобок. И взял предложенный ключ.

— Постой, — Глеб порылся в карманах черных джинсов, — возьми еще и этот, под пару. С моими номерами тебя не посмеют остановить… Желаю удачи!

— Спасибо, — хмуро отозвался Колобок. Мыслями он был уже не здесь. Но на выходе из гостиницы он все же задержался и бросил последний взгляд на странного человека, которого собственные подчиненные звали Змеем, любили больше жизни и боялись больше смерти. Взгляд карих глаз был непроницаем и убийственно холоден. Колобок с сомнением посмотрел на свою руку: в кулаке были зажаты два ключа — от камеры страшного заключенного и от автомобиля "призрак убитой совы".

— Если что, — тихо произнес Глеб, — ты «корочками» махать не стесняйся.

— Спасибо, — еще раз повторил Колобок.

Машина тронулась с места мягко и совершенно бесшумно. Мощный зверь, загнанный под капот, недовольно урчал — он мог бежать раз в пять быстрее.

Деревянные дома кончились, пошли многоэтажки. Вдоль шоссе мелькали зонтики пальм. На перекрестке согласно моргали рыжим глазом сразу пять светофоров.

"Направо пойдешь — в Мешхару попадешь. Хорошим ходом да с такими номерами часа через полтора а то и быстрее можно быть там… А потом останется только застрелиться из табельного оружия. Или повеситься на табельной удавке. Или нырнуть в запутанные и страшноватые подземелья Шлосс-Адлера, укрепленные досками и кусками рельс и на свой страх и риск попытаться отыскать Берегового. Обязательно его самого. Без висящей на хвосте «команды» где каждый третий стучит либо Бару, либо местным уголовным «авторитетам»… И сказать напрямик: СНБ согласно поддержать народного лидера. Сдается, Глеб хотел именно этого. Впрочем, захоти Змей всерьез, он бы не постеснялся сам нырнуть в «трубы», прямо в своей снежно-белой рубашечке. И ведь не заблудился бы там…

Налево пойдешь — в "Белую Лебедь" попадешь. Символично. Даже слишком.

"Я не выдал"… Решил, конечно, сам. Пузо ему не указ. Мешхаре не отдал и не придушил в камере как кутенка. Держал, словно пса на цепи. В справном хозяйстве и вошь — скотина. Вот и пригодилось. "Не судите, да не судимы будите". Он и не судил. Он без суда и следствия… А Бог сам разберется которые его, а кто — двумя этажами ниже. Страшный человек — подполковник СНБ Глеб Мозалевский. Но — понимает, боже, как понимает! И не судит… Уничтожит по необходимости, по прихоти, но не по греховности. Хорошо такого иметь в исповедниках. Впрочем, толку о душе думать, когда с телом еще не ясно…"

Огонек, обозначающий поворот так и не мигнул. Колобок миновал перекресток и мягко притормозил немного не доезжая до знаменитого и очень солидного пивбара «Бавария». Единственного питейного заведения в городе, оборудованного железными решетками на окнах. Не иначе — по этой причине его года полтора назад облюбовал Пузо…

В любом городе, несмотря на различие архитектурных стилей, без ошибки можно вычислить три здания: мэрию, баню и тюрьму. Приземистый продолговатый параллелепипед из серого камня принадлежал к памятникам архитектуры, охраняемым государством, и, действительно, охранялся очень хорошо: его опоясывал непроницаемый бетонный забор в два человеческих роста, по верху змеилась «колючка», а с крыши изливали голубоватый, мертвый свет два мощных прожектора. Он был так пронзителен, что Колобок, пересекая двор, заслонился ладонью. Немолодой, подтянутый охранник ничуть не удивился позднему визиту, даже изобразил на усталом, темном лице некое подобие улыбки.

— Вас сопровождать, или… — Справлюсь, — ответил Колобок, пожимая плечами, — да и потом, все равно без присмотра не оставите. Только не говорите мне, что у вас на вахте "кабельного телевидения" нет.

— Не скажу, — без улыбки отозвался охранник, — есть телевизор. Только оружие все равно попрошу сдать. На выходе получите. Сами понимаете, инструкция.

Колобок еще раз пожал плечами и расстался с плоским, компактным «Вальтером».

Камера заключенного 1056 находилась на минус втором этаже. Это означало, что надо пройти весь первый этаж до конца коридора, выкрашенного зеленой краской, с молочно-белыми лампами дневного света и однообразными рядами дверей, и по узкой лестнице спуститься еще на два этажа вниз. Пять минут туда, пять — обратно, минут десять — на разговор. Документы оформлять не придется, достаточно устного распоряжения Мозалевского…