Филип Этанс - Уничтожение

— Он идет к ней, — сказала Халисстра Улуйаре и потом Рилду: — Я люблю тебя.

Она смахнула слезы, как раз вовремя, чтобы увидеть, как он улыбнулся и кивнул.

— К Ллос? — переспросила Улуйара. — Где она?

— Вот почему мы сейчас здесь, правда? — обрати­лась Халисстра к медленно плывущей по воздуху душе Рилда Агрита. — Потому что мы любили друг друга.

«Потому что мы отказались от своего мира, — отве­тил он. — И потеряли при этом себя. Ты сумела создать новую Халисстру, но я не смог стать новым Рилдом. Я здесь, потому что заслужил это. Иначе дреглот ни­когда не победил бы меня».

— И мы все еще были бы вместе, — прошептала она. «Скажи своим подругам, — добавил он, — что Ллос перенесла Дно Дьявольской Паутины за пределы Абис­са. Мы ждали здесь, некоторые даже месяцами, когда она призовет нас к себе, и лишь теперь дождались».

— Ллос забирает их домой, — сказала Халисстра жри­цам, и в голосе ее тесно переплелись печаль, злость и ненависть.

— Дно Дьявольской Паутины больше не часть Абис­са, — догадалась Улуйара.

«Она меняет, — сказал Рилд, и мысль его прозвучала предостерегающе. — Меняет все».

Халисстра почувствовала, что Улуйара крепче сжала ее руку, и жрица прошептала ей:

— Отпусти его. Теперь это единственное, что ты мо­жешь для него сделать.

— Мы можем забрать его... забрать его назад, — за­пинаясь, пробормотала Халисстра, видя, что Рилд от­вернулся от нее и медленно поплыл прочь вслед за ос­тальными равнодушными тенями.

— Нет, если он не хочет возвращаться, — шепотом ответила Улуйара и нежно обняла Халисстру.

Халисстра тоже обняла Улуйару и рыдала, пока Рилд уходил все дальше и дальше в колонне проклятых.

— Добро пожаловать в Абисс, трупы! — раскатисто и глухо прорычал глабрезу. — Милости прошу в мой дом.

— Белшазу, — отозвалась Квентл.

Рука ее сжимала плеть, змеи выжидающе шевелились. Демон даже не взглянул на нее. Вместо этого он не сводил горящих глаз с Фарона.

— Я собираюсь вытряхнуть душу из твоего тела, маг, и сожрать ее живьем, а потом выблевать обратно, чтобы эта блевотина растекалась по твоему еще дергающемуся трупу, впитывалась в сморщенную кожу и текла в рази­нутый рот, чтобы было ясно, что ты мертв, — напыщенно изрек демон.

— Хорошо, — ответил Фарон, — как скажешь.

— Ты умрешь, — заявил Белшазу, — в тени разру­шенной крепости твоей мертвой богини.

Краешком глаза Мастер Магика увидел, что Джег­гред шагнул вперед и встал рядом с ним. Дреглот рычал, почти так же тихо и так же раскатисто, как глабрезу — демон, которому посчастливилось быть его отцом.

Глабрезу, из оторванных ног которого на древнее поле боя капала темная кровь, медленно повернулся к дреглоту.

— Когда я покончу с дроу, сын, ты сможешь присо­единиться ко мне — обрести наконец свободу от темных эльфов, — сказал он.

Джеггред медленно набрал в грудь воздуху, и Фарон понял, что тот готов броситься на демона, хотя глабрезу парил в воздухе далеко за пределами досягаемости.

— Джеггред... — начала было Квентл, но смолкла, ко­гда дреглот вихрем развернулся к ней.

— Для меня он просто мясо! — проревел Джеггред. — Просто еще один поганый танар'ри. Эта тварь мне не отец. — Он повернулся к глабрезу. — Назови меня еще раз сыном, демон, и не успеет еще это слово слететь с твоих губ, как я оторву тебе голову.

— Боюсь, что нет, дреглот, — свирепо усмехнулся де­мон. — Будь ты даже чистокровным, я не дал бы тебе такого шанса. А уж полукровку я и вовсе убью без вся­кого труда. — Белшазу снова перенес внимание на Фа­рона, но продолжал, обращаясь ко всем сразу: — Все, что мне нужно, — этот заклинатель. Отдайте мне мага и мо­жете идти на свидание со своей Паучьей Королевой.

— Только его? — спросила Квентл.

Фарон покосился на нее, и она постаралась избежать его взгляда, уставившись на парящего глабрезу.

Демон посмотрел на обрубки своих ног и ответил:

— Эта шутка со льдом... Мне пришлось перегрызть собственные ноги. — Он воздел одну из четырех рук, из пары, что оканчивалась страшными острыми когтями. — Они не вырастут снова. Этот сукин сын должен мне, самое меньшее, две ноги. Отдайте его мне, и идите сво­ей дорогой.

— Отойдите,— произнесла Квентл равнодушно и ску­чающе, — все.

Дреглот зарычал, из-за груды битого кирпича появил­ся Вейлас, ступая непривычно шумно. Фарон посмотрел на Квентл, и она невозмутимо встретила его взгляд.

— Ты серьезно? — спросил маг.

— Да, — ответила Квентл. — Ты вызвал его, ты свя­зал его, ты вморозил его в лед. Эта экспедиция слишком важна, чтобы рисковать понапрасну, сражаясь с каждым подвернувшимся монстром, — во всяком случае теперь, и ввязываться в заварушки, причиной которых ты стал по своей обычной дурацкой неосторожности.