Олег Авраменко - Призрачная реальность (Протекторат)

Впрочем, Конте был готов к тому, что в ночь решающего выступления у него под ногами будет путаться парочка адмиралов из верховного командования, однако на присутствие самог оадмирала Ваккаро он всё же не рассчитывал. Надеясь на то, что к назначенному времени начальник Генштаба угомонится и в конце концов уйдёт домой, Конте тянул до последнего, и лишь когда дальше ждать было нельзя, он в сопровождении группы старших офицеров вошёл помещение главного центра связи, где прочно окопался адмирал.

Ваккаро встретил его без всякого удивления, с таким выражением лица, как будто явился долгожданный гость.

— О, вице-адмирал, вам тоже не спится!

Конте остановился перед ним и отдал честь — не по-адмиральски небрежно и не отрывисто, как делал это в старших командирских чинах, а чётко и старательно, как козырял ещё в бытность свою лейтенантом. Краем глаза он отметил, что в это же самое время все трое офицеров, единственные в центре связи, кто не был посвящён в происходящее, как бы невзначай оказались в окружении своих сослуживцев-заговорщиков, готовых в любой момент разоружить их и взять под арест.

— Господин верховный главнокомандующий! — отчеканил Конте. — Я очень сожалею, но мне придётся...

— Знаю, — перебил его адмирал, отстёгивая от своего пояса кобуру с лучевым пистолетом. — И обещаю не оказывать никакого сопротивления. Смею надеяться, что взамен на моё сотрудничество вы позволите мне остаться здесь и быть свидетелем этого исторического события.

Среди присутствующих пронёсся изумлённый гул. Даже Конте не смог скрыть своих эмоций.

— Как?! Вы знаете обо всём?

— Уже больше года, — невозмутимо ответил Ваккаро, вкладывая в его руки свой пистолет. — Когда вы вернулись с Дамограна и доложили о результатах своего расследования, я понял, что вы рассказали мне далеко не всю правду. Однако я ни с кем не поделился своими подозрениями, а стал копать самостоятельно и в результате вышел на ваш заговор. Сначала я очень разозлился. Взбесился даже. Я просто рвал и метал, зубами скрежетал: дескать, что ж это происходит, какая-то шайка сопливых бригадиров и полковников во главе с несколькими свежеиспечёнными молокососами-адмиралами задумали облапошить весь высший командный состав, готовят за нашей спиной заговор... — Начальник Генштаба ухмыльнулся. — Да уж, разбушевался я будь здоров. Но потом, взвесив все «за» и «против», понял, что вы делаете стоящее дело, и перестал на вас сердиться. В конце концов, из истории известно, что в основном государственные перевороты осуществляют именно старшие офицеры. Генералы и адмиралы для этого слишком старые и ленивые. Так что я решил не мешать и даже в меру своих сил содействовал вам. Как вы думаете, почему через восемь месяцев после производства в контр-адмиралы вы стали вице-адмиралом и заместителем командующего Девятым флотом? И почему, по-вашему, две недели назад я отправил адмирала Росси во внеочередной отпуск, передав весь флот в ваше полное подчинение?

В огромном зале центра связи воцарилось напряжённое молчание. Заговорщики обменивались озадаченными взглядами, напрочь позабыв о тех трёх офицерах, которых следовало взять под арест. Впрочем, эти офицеры были так ошарашены происходящим, что и не думали предпринимать никаких действий — тем более, что их верховный главнокомандующий, хотя его, со всей очевидностью, собираются арестовать, явно не намерен оказывать сопротивления. Конте от души понадеялся, что захват остальных отделов Генштаба проходит по плану, без подобных сюрпризов.

— Если вам всё было известно, — наконец произнёс он, — то почему вы молчали? Почему не открылись нам?

— Потому что в этом случае вы бы потребовали, чтобы я возглавил ваш... гм, вашу революцию. Ведь так?

— Безусловно, главнокомандующий. Такая фигура как вы...

— В том-то и дело, молодой человек. Не стану кривить душой: соблазн у меня был, и большой. Однако позже я передумал. Знаете ли, у меня есть хорошая работа, которая мне очень нравится и не сильно отягощает мою совесть, и я не хотел бы променять её на ту неблагодарную ношу, которую вы взваливаете на свои плечи. Малодушно, не спорю. Но лучше уж я останусь во главе Корпуса и со своей стороны сделаю всё возможное, чтобы вы поскорее очистили нашу несчастную планету от мафиозной заразы. Да поможет вам Господь в этом нелёгком деле.

«Да поможет Господь всей Терре-Сицилии», — эхом откликнулось в мыслях Конте.

К тому времени заговорщики уже оправились от первого шока и принялись за своё дело.