Олег Авраменко - Призрачная реальность (Протекторат)

— Боже милостивый! — ошарашенно пробормотала я.

Софи заботливо долила в мой бокал вина, и я залпом осушила его. Затем прокашлялась, вытерла тыльной стороной ладони губы и снова уставилась на Софи.

— Это... это просто невероятно.

— Да, — согласилась она, — невероятно, но факт. Пожалуй, с этим тебе сложнее смириться, чем даже с существованием Тори. Хотя, на мой взгляд, твоё последующее раздвоение на тебя и Тори — случай более поразительный. Возможно, из-за того, что это не было мной запланировано.

— Потеряла контроль над ситуацией?

— Можно сказать, что так. Я не рассчитывала, что Тори так рано сумеет пробиться сквозь нижний барьер и попасть во время, предшествующее моменту своего появления в прошлом. Это сразу же вычеркнуло из реальности все произведённые ею изменения и уничтожило плоды её многолетнего труда.

— Подневольного труда, — уточнила я. — Ты... Впрочем, не будем затрагивать темы морали. Пока что не будем. Сначала разберёмся с фактической стороной дела. Как я уже говорила, тот способ, который ты выбрала, чтобы удержать в нужном русле прошлое, нельзя назвать удачным.

Софи отрицательно покачала головой:

— Ты была нужна для другого. Исправлять временн ые парадоксы я могла и отсюда, из Безвременья, но этого было мало. Я стремилась вообще излечить прошлое, лишить его гибкости и изменчивости, вернуть в нормальное состояние стабильности и необратимости. Внешний фактор губительного воздействия на наш мир я уже устранила, оставалось навести порядок изнутри . Вся проблема была в том, что в результате упомянутых мной вселенских пертурбаций этот пятисотлетний отрезок прошлого расщепился на два параллельных потока реальности, которые непрерывно взаимодействовали между собой. Образно говоря, они интерферировали, создавая различные варианты вероятного будущего. Как раз твоей задачей и было устранение этой аномалии. Ты появилась лишь в одной из двух реальностей и уже одним своим присутствием отклонила её от другой — той, которой предстояло стать истинным прошлым нашего мира. В результате взаимодействие между реальностями начало ослабевать, и чем дальше, тем слабее оно становилось, а в перспективе должно было сойти на нет.

— Погоди, — сказала я. — Здесь что-то не так. Если твоей целью было развести два потока реальности, то почему ты не сделала это сама, из Безвременья. Ведь ты же можешь вмешиваться отсюда в ход событий.

— Да, могу. Но моё вмешательство отражалось сразу на обеих реальностях. Воздействовать на одну из них, пока они тесно переплетались, можно было лишь изнутри. Поэтому мне пришлось пойти на такой... да, скажем прямо — чудовищный шаг.

— Значит, — произнесла я, — моей обязанностью было не охранять прошлое, а изменять его?

— Грубо говоря, да.

— Тогда зачем понадобилось устранять лишнего Ломбардо, лишнюю Алёну, мешать Келли Симпсон в спасении Мишеля и адмирала Сантини — ну и всё остальное, чего я не делала, но что пришлось сделать Тори? Казалось бы наоборот — это должно было ещё сильнее увести мою реальность в сторону от основной.

— В принципе ты права. Но дело в том, что эти анахронизмы проявлялись в обеих реальностях, и устраняя их в своей, ты одновременно предотвращала их и в основной. Причём там они вообще исчезали бесследно — там не было никакой Алёны из будущего, и Ломбардо-второй не предпринимал никакой попытки взорвать эсминец. Пока реальности взаимодействовали, все парадоксы времени, порождённые их интерференцией, следовало устранять. Я могла и сама это делать, но предпочла воспользоваться твоими услугами, чтобы посильнее раззадорить тебя, разозлить и заставить активно взяться за изменение реальности. При первой попытке для этого понадобилось сорок лет от момента твоего рождения, пока ты — та ты, которая теперь называет себя Тори, — овладела своими способностями и принялась интенсивно создавать своё собственное будущее. Она уже была в одном шаге от успеха, от окончательного разрыва связи с основной реальностью, но тут её подвело любопытство — ей захотелось выяснить, откуда она взялась.

— Это ты виновата, — сказала я. — Тебе следовало поговорить с ней, как сейчас со мной, и всё объяснить. Она, бедняжка, целых пятнадцать лет жила как в аду, мучилась, страдала.

Софи взяла из вазы яблоко и с хрустом откусила кусок.

— Поговорить с Тори, всё объяснить ей было бы и впрямь неплохо. Но это было невозможно, пока её реальность находилась в тесном контакте с основной. Своим вмешательством я могла всё испортить. Ведь я уже говорила, что отсюда, из Безвременья, моё воздействие на прошлое распространялось на обе реальности.