Анита Фротсак - Авель и Мегаполис

— Ну, было дело… Сколько я натерпелся от этой рекламы — не передать! Все пытались из меня, в лучшем случае, торговца сделать…

— А в худшем?! — задёргалась Риммочка.

— А в худшем… предлагали органы продать. Подходят как-то ко мне двое по объявлению и задушевно так говорят: «Некоторым людям ваши органы нужнее. Вы просто обязаны стать донором!» Кстати, деньги неплохие предлагали… Только я не успел спросить, что им конкретно требовалось: печень, почки, или, может быть… пальцы…

При последнем слове он с остервенением глянул на Шамиля. Тот, однако, виду не подал. Аркадий, двинув желваком, допрос продолжил:

— Ну, а сейчас чего им было надо? На этот раз всё без обмана?

— Да нет, обман, конечно, был… Но приятный!

— Это в каком же смысле?

— Только не пугайтесь, ладно? Меня проверили и вынесли вердикт, что я — прямой потомок Авеля!

— Кого-кого?!

— У меня врождённый рефлекс… в организме… «рефлекс Авеля называется». С ним появляется на свет каждый пятый…

— Ни фига себе!

— Вы про ядерную кнопку слышали?

— Так ты определился в ракетные войска?

— Нет, просто нам тоже требуются люди с устойчивой психикой. Кто попало может так нагадить, что вся планета полетит к чертям… Вы не поверите: проект чумовой, а по деньгам — так и вовсе миллиардный!

— С этого места помедленнее! Слишком тараторишь…

— Постараюсь. А самое интересное — чтобы получить эту работу, нужно было, всего-то навсего, проявить себя пай-мальчиком!

— Голубым, что ли?

— Ха! Если бы голубым! Тогда и объявлений давать не пришлось бы. Только свистни — сразу орава набежит А таких, как я, целых три месяца набирали!

— Интересно, по какому принципу?

— Принцип обычный, что-то вроде собеседования, только не в офисе. Вы же помните, как у вас на фирме набирали секретарш?

Аркадий кивнул, а Риммочка поморщилась.

— Ну вот! Сначала смотрят, во что одета, не грызёт ли ногти… Ну, чтоб шефа потом не позорила!

— Ненавижу, когда грызут ногти, — поддакнул Аркадий.

Шамиль продолжил, стараясь артикулировать.

— Следующим этапом её проверяют на сговорчивость и длинноногость…

— Ну, ноги в работе — не главное… — возразил Аркадий как-то неуверенно. Сказал бы уверенней, Римочка бы не поморщилась вторично.

Племянник за реакциями не следил. Он много выпил и теперь с трудом концентрировался на повествовании. Артикуляция местами, всё же, подводила.

— Потом начинается третий этап, самый главный…

— Какой?! — шумно выдохнула Риммочка.

— Не мешай! — цыкнул Аркадий.

— Да знаю я и так! — вдохнула Риммочка обратно выдохнутый воздух, поёжилась и с обречённым видом нахохлилась. Решила больше не встрявать. Покамест.

Аркадию же нетепелось выудить побольше информации.

— Выкладывай скорей, что твой начальничек имел в виду, а то ходишь вокруг да около… Причём тут мои секретарши? Тем более, что бывшие…

— Ладно. Уже закругляюсь. Этап проверки был всего один: первый, он же и последний. Кандидатов проверяли на уровень агрессии…

— Прямо в метро анализы брали?

— Нет! Просто проверяли, способен ли экзаменуемый на беспричинную жестокость…

— Ну и как ты у нас? Способен?

— Раз придерживаю двери, значит не способен… В принципе…

— Хм! Значит, кто каким макаром появлялся из метро, зависела его дальнейшая карьера?

— Ну, примерно…

— Придержал стекляшку и — получай шикарную работу?!

— По крайней мере, внешне всё выглядело так…

— Поздравляю! Тебя попутали сектанты! Не успеешь оглянуться, как и мычать заставят… хором… Потом квартиру оттяпают… Иных они и до петли доводят! Тут за мной тоже… недавно две дуры гонялись по всему Парижу… Тоже сектантки…

Из местных…

Риммочка сильно изумилась, но сказать ничего не решилась. А даже если и решилась бы, ей всё равно бы не дали, ибо в прихожей бренькнул звонок. Она помчалась открывать и узрела на пороге Мироновну, соседку этажом выше.

— Вы так орёте, что спать невозможно, хоть окна позакрывайте, что ли! Римма, у тебя с мозгами лучше, чем у твоего, соображать должна!

— Надежда Мироновна, вы уж извините, но летом окна закрывать не хочется. Мы постараемся не так громко…

Как только Риммочка привела Мироновну, Аркадий прекратил терзать Шамиля и резко переключился на свою давнишнюю любовь. Тем более, что он уже успел надраться.

— Мироновна, здорово! Я по тебе скучал! Садись, давай омоем усталые пломбы!

— Куда ж я, в бигудях-то? Ну, ладно… Я только на минутку…