Ольга Воскресенская: Не так, как у людей

1573 год

Книга горела плохо. Ветер лениво перелистывал плотные, едва тлеющие странички. Но сражающимся рядом не на жизнь, а на смерть людям было ясно, что полное уничтожение Книги и невероятных знаний, содержащихся в ней, — это вопрос времени.

— Спасайте Книгу! — закричал высокий статный мужчина лет сорока испуганно застывшим за его спиной юноше и девушке. Он ловко отразил выпад вражеского меча и попытался перейти в ответную атаку. Но силы были неравны. Фабиан мог только обороняться. Он знал, что сегодня умрет. Но страха за себя, за собственную жизнь не испытывал. Фабиан беспокоился о том, что с каждым мигом промедления огонь обретает все большую власть над Книгой. Да, ее пергамент сжечь было сложно, но вполне возможно. Мужчина винил себя в случившемся. Из-за его непредусмотрительности сегодня умрет он сам, его юные ученики и будет уничтожена Книга.

Фабиан знал, что сопротивление бесполезно. Против него выступали три сильных противника, ловко владеющих мечами, три сильных мага…

Он ушел в глухую оборону, на атаку не хватало сил. В слабом свете звезд и тлеющей в манящей, но недоступной близости Книги сверкнул его меч, отражая выпад крепыша с темной щегольской бородкой. Фабиан увернулся от клинка седоволосого мага, но в это время его настиг удар третьего противника — молодого нахала с едкой улыбкой человека, который осознает свою полную победу и безнаказанность. Меч, направленный уверенной рукой, легко прорвал тонкую ткань камзола, пробил слабые звенья кольчуги на груди и вошел точно в сердце.

— Книга… — едва слышно прошептали его мертвеющие губы и тут же растянулись в слабой радостной улыбке. Последнее, что увидели глаза Фабиана, был силуэт юноши, который прокрался за спины трех занятых убийством магов, схватил Книгу и кинулся бежать прочь, на ходу сбивая слабое пламя.

Одетые в черные камзолы маги недоуменно переглянулись.

— Чему это он так обрадовался? — спросил темнобородый.

— Наверное, обалдел от счастья, что так скоро встретится со своим создателем, которому служил, — ухмыляясь, предположил молодой, чей меч красовался в теле убитого.

— Не ерничай! — одернул его седой. — Он был хорошим противником и самым сильным магом за последние пятьсот лет. Покойся с миром! — зачем-то неожиданно для себя добавил седой.

— Ага, — тихо хмыкнул самый молодой, — до тех пор, пока какой-нибудь некромант не решит поставить на тебе пару-тройку опытов. Например… — вдохновившись, решил предположить он.

Но тут же вынужден был умолкнуть под хмурым взглядом седого.

— Если бы не день летнего солнцестояния, когда магия на Земле исчезает, ты и на расстояние взгляда побоялся бы приблизиться к покойничку. А о том, чтобы махать мечом перед его носом, вообще не могло быть речи, — соглашаясь с седым магом, сказал чернобородый. — Нам очень повезло, что Фабиана удалось застать врасплох.

— Ну не совсем врасплох, — поправил седой. — Он хорошо защищался и без помощи магии, иначе Верховный магистр не послал бы трех мастеров клинка, то есть нас, против него одного.

— Да и завистник-коллега очень вовремя сдал нам Фабиана и его учеников с потрохами, — добавил чернобородый. — Их судьба предрешена.

— Кстати, девушка лежит здесь в обмороке после смерти учителя, а где этот щенок-недоросток? — спросил молодой черный маг, забыв, впрочем, что он и сам недалеко еще ушел от него.

Люди в черном огляделись вокруг. Они ни в коем случае не воспринимали юного ученика Фабиана как серьезного противника. Просто неплохо было бы доставить его вместе с девушкой и пеплом от Книги к Верховному магистру.

— Ну и куда мог забиться этот недоучка? — раздраженно спросил чернобородый. И в следующий момент его глаза ошеломленно расширились. — Книга… — прошептал он. — Щенок увел Книгу Белой магии. Она не могла так просто сгореть. С ее помощью эти святоши за полвека запросто восстановят Ковен белых магов.

— Пусть попробуют! — легкомысленно хмыкнул молодой. — Сегодня мы им основательно пообщипали крылышки. Из их Ковена в живых осталось не более десятка магистров, столько же учеников и половина обгоревшей Книги. Был магический фолиант — стал бульварный листок, — веселился он, опьяненный победой над магом, в сотни раз превосходившим его по мощи.

В следующий момент на его затылок резко опустилась рука темнобородого, пытаясь вбить хоть немного здравого смысла и заставить правильно оценить опасность.