Булыга Сергей: Ведьмино отродье

С тех пор, конечно, струны износились. И звук уже не тот, и всем твоя история известна, вчера сказали: «Вязнет на зубах». И потому ты и решил уйти — обиделся…

А так все хорошо! Чего еще желать? Чего желаешь, то и получаешь. Вот через час, ну, через два, у них проснутся, и сразу прибежит посыльный лейтенант и позовет прийти, а ты велишь подать тележку — и подадут они, и привезут тебя, посадят рядом с Чмаром…

Но все-таки пора менять историю, а то ты все про Остров да про Остров, которого никто и никогда не видел. И не увидит — нет его. И быть его не может! И вообще, про Океан больше не надо. А что-нибудь такое про…

Про что? Да вот про что? Не так-то это просто — взял и…

А вот…

Да, вот хотя бы про это! Уже который раз тебе одно и то же снится, что ты, словно дикарь, согнувшись в три погибели, бежишь куда-то все, бежишь, тебе кричат: «Наддай! Наддай!» — и ты бежишь, лось впереди. Так! Так…

И Рыжий взял басуну, провел по струнам и сказал:

— Ночь кончилась!..

Нет! Замолчал, подумал. Опять сказал:

— Заканчивалась ночь…

Нет, вновь не так. У диких — дикий ритм. Вот так аккорд, потом вот так. Тогда:

— Заканчивалась длинная, осенняя ночь. Небо на востоке стало понемногу светлеть. Лягаш сказал…

А кто такой Лягаш? Р-ра, подожди! И Рыжий, отложив басуну, встал, заходил по хижине. И долго так ходил, никак не мог собраться с мыслями. Их было много, разных, непонятных — какой-то лес, какие-то нерыки, князь, чужаки, опять этот Лягаш, а вот уже зимой, на льду, ты не один уже, а…

Х-ха! Вот так история! Темна, запутанна, чем кончится, не важно. А важно… Р-ра! Так, значит, как начнем? И Рыжий… или Бэнг… а может, снова Рыжий, поспешно взял басуну, провел по струнам, и начал нараспев, речитативом:

— Ночь кончилась! Я, Рыжий, рык из Глухих Выселок, сейчас вам расскажу всю свою жизнь!