Илья Новак - Книга дракона (сборник)

Сквозь вой ветра донеслось поскрипывание. Эб остановился, прищурился и увидел что-то громоздкое, медленно движущееся навстречу. Заржала лошадь.

– Сигизмунд! – окликнул Эб. – Это вы?

– А то кто же? – прозвучало в темноте, и Эбвин наконец разглядел очертания телеги.

– Тпру! – Кузнец Сигизмунд остановил лошадь и слез, щурясь. – Эбби, что ли? Ты чего тут бродишь?

– Пса ищу, – пробормотал Эб, недовольно морщась, – очень уж он не любил уменьшительного варианта своего имени, «Эбби».

– Собачку вашу? – переспросил кузнец, когда Эб подошел ближе и присел на край телеги. – В такую темень? А зачем ее искать… а, понял! – сам себе ответил он. – Эту, как ее… Ноппи? Поппи?

– Нобби, – поправил Эбвин.

– Во-во, Нобби. Твоя хозяйка совсем помешалась. Я ее видел только что.

Эб вскочил с повозки.

– Как видели? Где?! – Перед его глазами встала страшная картина: неугомонная госпожа Шлап в развевающемся халате, с чепцом на голове и в домашних шлепанцах, рассекает студеную ночь, выискивая исчезнувшего в пурге ненаглядного Ноббика. – Она что, тоже поперлась негодя… дурачка искать?

Они с кузнецом уставились друг на друга и некоторое время молчали.

– Какого негодя-дурачка? – спросил наконец Сигизмунд.

Эбвин пояснил:

– Это мы так Нобби называем. Дурачком.

– Дурачок, а? – Сигизмунд осклабился и несильно, по-дружески, ткнул Эба кулаком в бок. – Понял. Да нет, не хозяйку я видел, а собаку вашу. Пса то есть. Этого Нобби-Шнобби.

– Ну? – обрадовался Эб. – Куда он пошел, говорите скорее!

Лицо Сигизмунда погрустнело, и Эбвин спросил:

– Что, в Кривой лес побежал?

В этом лесу мало кто гулял или собирал грибы-ягоды. Иногда из-под земли там доносился приглушенный гул, а сама земля принималась мелко дрожать. Впрочем, по какой-то непонятной причине происходило это только летом, весной или осенью, но никак не зимой. И хотя сейчас стояла зима, Эбу все равно вовсе не улыбалось идти в Кривой лес.

Впрочем, тут же выяснилось, что идти туда и не надо. Сигизмунд, махнув рукой, произнес:

– Да вот… Вот, понимаешь ли, куда он пошел…

Эб повернулся в сторону, указанную кузнецом. Небо было – чернее некуда, но между пологими склонами двух холмов протянулась широкая тень, еще более темная, чем весь остальной пейзаж.

– Туда? – ахнул Эбвин. – Ну, все! Так я и знал. А вы не путаете, Сигизмунд?

Они посмотрели на распадок между холмами и переглянулись. Кузнец ответил:

– Нет, Эбби, не путаю я. Точно, видел твоего пса. Туда он и побежал, к замку Кастеляна.

Лошадь всхрапнула и махнула хвостом, как бы призывая хозяина побыстрее закругляться с разговорами и давая понять, что в конюшне ей будет куда уютнее, чем на овеваемом всеми ветрами склоне холма.

– Про замок-то всякое говорят, – произнес Сигизмунд раздумчиво. – Говорят, кто туда ночью забредет – назад уже не вернется.

– Пустые россказни… – возразил Эб. – Кто говорит? Тот, кто возвращался?

– Ха! – невесело откликнулся кузнец. – Это ты, Эбби, конечно, ловко мне ответил. Однако же почему «пустые россказни»? Замок-то уже множество лет брошенным стоит. И башня там эта… Безвыходная. А про Кастеляна я всякое слышал – будто бы был он страшным магом, но поссорился с еще более страшным Бардо Тодолом, и в таинственном месте под названием Цукат произошла у них битва…

– И, скрываясь от мести Тодола, Кастелян приехал к нам, обосновался в замке… – нараспев подхватил Эб.

– Да-да, а Тодолу в конце концов удалось разыскать врага и наслать на него могущественное заклинание…

Потерев ладонью замерзший нос, Эбвин возразил:

– Вы меня не пугайте, я и так уже… то есть, я раньше все это и так уже слышал. Но не верю. Просто старый замок, развалины. И про Цукат – это только сказочки. А в Безвыходную башню все равно никак не попасть. Никто там не живет, даже бродяги. Нобби скорее всего за какой-нибудь крысой побежал. Он любит крыс гонять. Сейчас я туда пойду, быстро Нобби отыщу, надаю дурачку, негодяю такому, по ушам и вернусь. Так?

– Так, – согласился Сигизмунд, перегибаясь через борт телеги и выискивая что-то среди соломы, устилавшей дно. – Это ты правильно сам себя подбадриваешь. И вправду, ничего там, в замке, нету. И Мармышка-дурачок стал дурачком не после того, как однажды сбился с дороги и к Безвыходной башне ночью случайно забрел… нет-нет, не после этого. Однако же, Эбби, я вот что тебе скажу: плюнь, иди домой. Завтра поутру пса своего отыщешь.

Очень бы хотелось Эбвину последовать совету Сигизмунда, но в том-то и дело, что пес был не его, а хозяйский. Эб представил себе те слова, с которыми к нему обратится возмущенная госпожа Шлап, когда он придет обратно один, представил ее доброе и очень красное лицо, наконец, представил внимательный взгляд господина Шлапа… и понял, что без Нобби возвращаться не стоит.