Екатерина Мурашова - Кто последний? – Мы за вами!

Кто-то бережно поддерживал ее с двух сторон, и она почти висела, с благодарностью и стыдом ощущая тепло и силу дружеских рук.

– Беременной, Вельде плохо, – предавали кругом негромкие голоса. – Носилки надо…

– Ничего не надо, – Вельда встряхнула русыми непричесанными волосами, выпрямилась во весь свой немалый рост. – Спасибо. Мне уже лучше…

– Вельда! Что?! – откуда-то из бледной полутьмы протиснулся Анри, черный, всклокоченный, в черных брюках и свитере, похожий на кляксу на рыхлом мартовском снегу.

– Ага! Заметил! – на мгновение восторжествовала Вельда и тут же стало стыдно, неловко за свое несвоевременное торжество. – Ничего, Анри, все в порядке. Не беспокойтесь. Я никого не задержу.

– Хорошо! – Анри ушел, растаял слишком поспешно, вновь оживив обиду.

– Вы действительно можете сами идти? – микробиолог Квач, седоволосый, но еще очень видный мужчина.

– Да, спасибо. Если меня отпустят, я с удовольствием продемонстрирую свои возможности.

– Хорошо, – Квач улыбнулся с явным облегчением. – Если вы шутите, значит, все и в самом деле в порядке. Но не торопитесь. Сами выбирайте темп. Если что, мы подстроимся. Или в самом деле организуем носилки.

Пещера и вправду оказалась очень большой и носила явные следы недавнего пребывания в ней людей. У стен лежали поролоновые тюфяки, в нише стоял большой котел, рядом стопка мисок. Справа от входа сложены дрова.

Вельде предоставили самый сухой тюфяк в непосредственной близости от костра. Стараясь не привлекать ничьего внимания и почему-то мучаясь мыслью о печеном яблоке (как же ей теперь узнать, у кого его попросить?), она осторожно отползла к стене вместе с тюфяком. Крошечный малыш на толстых коротких ножках подошел к ней и сверху вниз посмотрел на лежащую женщину. Слегка покачиваясь от усилий, он вытащил из-за пояса свой рожок с соком и протянул Вельде.

– На, тетя Вельда, – на удивление чисто сказал он.

– Ну что ты, маленький, спасибо, пей сам! – удивилась Вельда.

– Нет, на, – малыш упрямо помотал головой. – Твоя лялечка, которая в животе, пить хочет. Ей дай, – он положил рожок на тюфяк, и не оглядываясь, пошел обратно, к костру. Вельда спрятала лицо в сгиб локтя и заплакала. Среди освещенных живым огнем лиц ей не раз и не два мерещилось чеканное лицо Кларка. Анри нигде не было видно. По-видимому, его не было в пещере.

В пещере провели чуть больше суток. Ребятишки играли, носились, прыгали через костер, размахивали зажженными ветками и ловко увертывались от щедрых на подзатыльники (искры в глаза попадут!) старших. Женщины варили что-то в котле, раздавали хлеб и простоквашу. (Ее-то как унесли?! – поражалась Вельда). Вельда почти все время спала, ни у кого ничего не спрашивала, и разговаривала лишь с давешним толстоногим малышом, который появился снова и на этот раз принес обещанное печеное яблоко.

– Может ты сам хочешь? – спросила его Вельда. – Или поделимся?

Малыш долго думал, потом сунул в рот палец и сказал невнятно, но убедительно:

– Не-а. Не хотю. Оно гоелое. Я не гоелое люблу.

У Вельды возникла дикая мысль: попросить у рассудительного малыша объяснения происходящему, но она сдержалась.

К концу дня вернулся Анри, озабоченный, но почти спокойный.

Обратно шли посветлу, но путь, на удивление, показался длиннее. На подходе к станции Вельда уже совсем уговорила себя, что все, в чем она принимала участие на протяжении предидущих двух суток – это какая-то традиционная игра обитателей станции, может быть, ритуал, как-нибудь связанный со спецификой их работы. Когда все успокоится, Анри обязательно объяснит ей…

Последние деревья расступились перед возвращающейся колонной и… Вельда зажала руками рот, чтобы не закричать.

Кубик электростанции был выжжен дотла и зиял пустыми окнами, похожими на ослепшие, но подкрашенные черной тушью глаза. В лаборатории выбиты почти все окна, среди опавшей листвы валялись выброшенные со второго или третьего этажа обломки аппаратуры. В наименьшей степени пострадал детский городок. Теплицы сохранились, но все внутри погибло, оставшись без тепла, которое давала электростанция. Две коротко подстриженные женщины в кожаных брюках, похожие друг на друга как близнецы или родные сестры, привели откуда-то из леса коров и лошадей, и теперь они деловито ходили внутри погибших теплиц, доедая остатки зелени.

Колонна моментально и деловито рассыпалась. Похоже, каждый знал, что ему делать. Дети молча и спокойно всосались в почти неповрежденный кубик детского городка. Откуда-то из рабочего корпуса слышался низкий голос Анри, призывающий найти нечто, до зарезу ему необходимое.