Пирс Энтони - Серебро змея

* * *

Сент-Хеленс глубоко вздохнул, пытаясь выбросить из своего сознания все звуки, крики людей и ржание перепуганных лошадей.

— Она может забрать все их жизни, — подумал он, — но, именем Богов, он доберется до этой ведьмы! Сожги ведьму заживо, всегда говорили ему. Именем небес и если это потребуется, он это сделает!

Там позади в проходе, лавина все продолжалась и продолжалась, валуны, сорванные с места землетрясением, сталкивались, переворачивались и ранили живую плоть. Огромные трещины открывались, словно жадные голодные рты и проглатывали людей и лошадей, оказавшихся поблизости.

Она что, смеется, там наверху? Если так, он заставит ее прекратить это! Он заставит ее прекратить это навсегда, неважно, чего ему это будет стоить!

Сент-Хеленс обнажил до блеска отполированный, острый как бритва меч, который ему подарил юный король и на мгновение прижал к губам его прохладный металл. Пора, — подумал он и включил пояс левитации.

Он воспарил ввысь бесшумно, как поднимающийся воздушный шар. Он поднялся над уступом и тремя выступами Скалы Фокусника и побеспокоил нескольких стервятников, сидевших в своих гнездах. Через мгновение они устремились за ним в погоню, кружа и выкрикивая что-то хриплыми голосами, щелкая клювами, пытаясь каждый по отдельности выклевать у него глаза. Он взмахнул мечом, поразил двоих из них, потом еще одного. Оставшиеся стервятники продолжали кружить, атакуя его более осторожно. Он очень хотел, чтобы Мельба оказалась одной из этих убитых птиц.

Карликовые деревья, узловатые и искривленные, росли на склонах Скалы Фокусника. На вершине все деревья, казалось, были заняты стервятниками — сотнями, если не тысячами. Его меч постоянно сверкал в воздухе, и всего лишь немногие из этих безобразных птиц рисковали подобраться поближе к нему. Он медленно парил над вершинами и над стервятниками, игнорируя их пронзительные крики. Если она была чересчур занята своей магией, может быть, тогда у него появится шанс.

А, вот и она! На самом краю скалы. Ее черный плащ развевался на ветру, руки были протянуты к проходу, губы издавали звуки, которые терялись в грохоте земли и камней и криках гибнущих людей.

— Она не могла слышать крики стервятников, — подумал он, — и не сможет услышать и его тоже.

Теперь наступил его час и у него есть шанс! Он медленно, на маленькой скорости, стал приближаться к ее спине. Это не совсем честно, не по-спортивному, подумал он, но она, разве она поступает по-честному? Просто прикончить ее, и это помогло бы покончить с убийствами и смертями в самом зародыше.

Он мысленно представил себе, как ее голова, подпрыгивая, катится вниз по скале, с развевающимися космами. Он поднял меч и приготовился отрубить ей голову.

Над ним в небе пронзительно закричал стервятник и колдунья исчезла.

— Глупец! — закричала птица. — Ты глупец, пытаешься уничтожить меня, не имея ничего более стоящего, чем обычный меч! — Она снова обвела его вокруг пальца, хитрая бестия, старая карга!

Он занес свой меч, но не смог достать ее.

— Иди же сюда! Иди! — кричал он. Неожиданно воздух между ними сгустился. Это была стена густого тяжелого воздуха, которая сталкивала его вниз как водяной вал, принуждая спуститься вместе со своим поясом.

— Мы поиграем с тобой в эти игры вдвоем, — сказал он, хотя понимал, что попал в беду. Он переключил рычаг управления на «Ускорение Максимум, Вверх». Его тело затряслось, он почувствовал себя так, словно его сплющивает и прижимает к поверхности. Затем деревья на Скале Фокусника приблизились и запутали его в своих ветвях. Повсюду густой тучей носились стервятники и норовили схватить. Ветер сотрясал его. Кончики безобразных угловатых веток впивались ему в руки, ноги, в спину. Он громко закричал, как ему показалось, последний раз в своей жизни. Ветер относил прочь его крики и оставил его бледным и немым пленником, распятым на деревьях. Он застрял в их кронах, вероятно навсегда. Глубоко впившиеся в тело ветки жгли его жаром своих шипов и колючек, вбуравившихся в кожу и плоть.

Наконец, когда показалось, что уже прошел год или два, ему удалось обрести какой-то контроль над ситуацией. Его тело страдало и мучилось, но, кажется, он не получил никаких опасных для жизни ран. Сент-Хеленс все еще мог пытаться пробиться на свободу и…

Стервятник ударился о край скалы. Тут же он превратился в старуху со сморщенным лицом и безобразным коренастым телом, завернутым в плащ, который развевался по обе стороны от нее, словно темные крылья. Ее обнаженное тело было ужасно обезображенным. Уродливое? Невозможно было найти слов, чтобы описать это.