Анна Клименко - Вампир для истинной королевы

Я постояла-постояла, а затем двинулась в нужном мне направлении.

Что творится-то, а? Сперва, Агнессочка, ты изволишь в беседке целоваться с вампиром, теперь – эльфом чмокает тебя в щечку. От таких событий голова кругом идет… И спросить совета не у кого! Не у Вьенн же, в самом деле, и Этьен здесь не момощник…

Я в отчаянии всплеснула руками. Вампир–эльф, любит-не любит. И чем все закончится? Вероятно, об этом знал только Всевышний, но он не торопился делиться со мной своими соображениями.

С одной стороны, поцелуй Эльфира был правильным – все-таки он мой жених. С другой стороны, он показался мне вежливо-холодным, словно эльф на самом деле был только прекрасным мраморным изваянием, а не живым существом.

Безуспешно пытаясь привести мысли в порядок, я продолжила свой путь туда, где собиралась заняться письмом семейству де Лив.

«...Мои дорогие папа, матушка и сестрицы. Пишу вам, чтобы рассказать, как мне живется при дворе короля Эльфира. Свадьбу ненадолго отложили, но его величество заверил, что до обряда я буду жить на положении королевской невесты со всеми полагающимися почестями».

Макнув перо в бутылочку с чернилами, я задумалась, глядя на горизонт. Там, в перламутровой дали, море сливалось с небом. Туда уходили эльфийские парусники – красивые, воздушные, но видом своим навевающие непонятную грусть... Впрочем, как и все здесь.

Я сидела на скамье в дальнем углу парка и пыталась сосредоточиться на письме. Местечко это я нашла случайно, во время обычной прогулки в сопровождении Этьена-Агаты: здесь веселая зелень внезапно обрывалась в бездну, и там, на сотню-другую локтей ниже, мерно шумели волны. Пахло солью и свежестью, а еще тревожно таяли в шелесте волн крики чаек.

«Так что меня и Агату поселили в дом, предназначенный для королевы. Дом большой – есть спальня, гостиная, холл...»

– И тайный ход, ведущий во дворец, – я усмехнулась. Про это, конечно же, не стоило упоминать, иначе матушка начнет рыдать, хвататься за голову и пилить маркиза де Лив за то, что посмел отправить дочку в столь ужасное место.

«Его величество дарит мне подарки, и я всем довольна. Надеюсь, гонец донесет отрез эльфийского шелка вам на шарфы».

Чрезвычайно довольная письмом, я отложила перо и завинтила крышку чернильницы. Выходило, что жизнь моя спокойна и размерена, эльфийский король щедр и милостив, и, конечно же, ничто не угрожает моей драгоценной жизни – как раз именно такое впечатление и должно было сложиться у матушки и сестричек. О том, с какими истинными целями устраивался мой удачный во всех отношениях брак, я предпочитала помалкивать.

Вечерело. Дымка на горизонте приобрела оттенок сирени, зажглась ранняя звезда, вестница приближающейся ночи. Самое время возвращаться, но мне хотелось еще немного постоять на обрыве, любуясь на отражение заката в восточной стороне неба. Здесь я была совсем одна, и ничто не нарушало моих размышлений – порой тягостных, что и говорить.

– Сто три года, – в отчаянии пробормотала я морю, – сто три года! Я успею состариться и умереть. Или ненасытный монстр прикончит меня куда раньше, или леди Вьенн подошлет убийцу, когда отпадет нужда в моих услугах...

Волны продолжали с мерным шорохом накатывать на пологий берег под обрывом. Я по-прежнему была совершенно одна – несостоявшаяся королева, застывшая над пропастью. И мне хотелось... глупое, конечно, желание – но так хотелось, чтобы рядом был кто-то, кому я могла бы излить свою печаль.

«А как же Этьен?» – спросите вы, – «Разве не он все это время был твоим другом?»

Что ж, Этьен в образе Агаты в самом деле ни разу не подвел и не предал меня. Но он по-прежнему оставался деревенским приятелем девочки Агнессы, а мне... Мне сейчас хотелось чего-то иного.

Я вдруг спохватилась: тихий вечер перекатился в мягкие, пропахшие морем и жасмином фиолетовые сумерки. Ночь подступила к Светлому лесу, а вместе с ночью... О, теперь я слишком хорошо знала, кто разгуливает по тропам эльфийского парка.

Письменные принадлежности ждали меня на скамье; я быстро сложила письмо, собрала в сумку чернила и перо. Проклятье! Ну как избавиться от странного навязчивого желания выплакаться кому-нибудь в рукав?..

«Через сто три года, дорогая, через сто три года», – я невольно улыбнулась.

Наверное, когда истечет срок жениховства Эльфира, у меня будут шансы поплакаться в жилетку самому Всевышнему, сидя на облаке и поглядывая на блистательного черноокого монарха.