Дэвид Геммел - Вечный ястреб

— О твоей красоте, госпожа.

— А ты изменился, — сказала она, не сводя с него глаз.

— В чем же?

Она села у огня, рядом с ним.

— На пиру у тебя был удивленный вид, а сейчас ты не хочешь меня обнять. Что с тобой, Красный Ястреб? Другая женщина? Если так, я пойму. Я столько раз порывала со своими возлюбленными — будет лишь справедливо, если и со мной поступят таким же образом. Верна ли моя догадка?

— Нет. — Касваллон опять отошел к окну. Луна стояла высоко над горами, в голове у него мутилось. Итак, они были любовниками! Как такое возможно? Верность для него была не плащом, который можно скинуть и снова надеть, но железным заветом. И все же…

— Поговори со мной, Красный Ястреб, — попросила Сигурни.

Он повернулся к ней, и ее красота вновь сразила его, как стрела.

— Талиесен говорил, что Врата для тебя не тайна. Тогда ты должна знать, что они позволяют нам двигаться не только по разным землям, но и во времени.

— Да, я знаю, но при чем же тут мы с тобой?

Касваллон набрал воздуха в грудь.

— За всю мою жизнь я видел тебя только четыре раза. Один раз ты была младенцем, другой — маленькой девочкой у водопада, третий… — он запнулся, — третий случился у нас в Фарлене, а сегодня четвертый. Все, что ты говоришь… о нас, для меня ново и странно. Ты любишь меня давно, а мне еще предстоит тебя полюбить. У того человека, которого ты видишь перед собой, есть обожаемая жена Мэг и маленький сын. Пожалуйста, не говори ничего, — прервал он Сигурни жестом. — Я знаю, что не изменю Мэг, покуда она жива. И не хочу знать, что готовит ей будущее.

— Ты хороший человек, Красный Ястреб. — Сигурни задумчиво встала. — Я люблю тебя… и не стану ничего говорить о Мэг. Точно так же ты колебался, когда мы собирались встретиться на твоей земле. Я оставлю тебя. Поговорим утром.

— Подожди! — крикнул он. — У меня к тебе просьба.

— Да, долг… — Видя его непонимание, она улыбнулась. — Ты всегда говорил, что когда-нибудь попросишь меня о великой услуге — так вот, я окажу ее тебе, какой бы они ни была. Доброй ночи тебе, Красный Ястреб.

— Ты замечательная женщина, Сигурни.

— Придет день, когда ты произнесешь это еще более пылко, — посулила она.

Талиесен сидел один в полумраке наблюдательной комнаты. Он нажал на рычажок, и из стальных решеток, вделанных в пол, пошел теплый воздух. Старик снял плащ, откинул голову на мягкую спинку кресла, стал смотреть в потолок. В голове мелькали обрывки мыслей.

Он перевел взгляд на мерцающие цилиндры. Восемьсот лет заметок, открытий, провалов, триумфов.

Все тщетно.

Отчего закрылись Великие Врата?

Отчего Средние год от года работают все хуже?

Ученый по имени Астел раскрыл Код Бесконечности за сто лет до рождения Талиесена. На следующий год он установил первые Врата — или скорее окно. Тогда казалось, что вся вселенная сжалась до размеров небольшой комнаты.

К тому времени, как Талиесен сам занялся наукой, люди его мира повидали вблизи все звезды, все планеты, большие и малые. Врата воздвигались тысячами от Сириуса до Саптатуи. Линейное время сплелось в узел, который уже невозможно стало распутать. Это была пора безграничной самонадеянности и космических розыгрышей. Талиесен лично выдавал себя за бога на многих планетах, упиваясь поклонением тамошних гуманоидов. С возрастом, однако, подобная дешевка ему приелась, и он увлекся тайной происхождения человека.

Астел, его почитаемый наставник, начинал полагать, что здесь не обошлось без вмешательства некой мистической силы. Осмеянный собратьями-учеными, он ушел из мира науки и куда-то пропал. Теперь выяснилось, что малютку Сигурни спас именно он. Узнав об этом, Талиесен испытал облегчение. Многолетний страх, что какая-нибудь случайность нарушит его сложные планы, оставил его.

Он разгадал загадку Вечного Ястреба.

— Мы с тобой будем вместе учить его, Астел, — произнес друид. — И спасем мой народ. — Талиесен встал, потирая разболевшуюся левую руку. — Осталось только найти тебя, старый друг. Для начала я побываю там, где видел тебя Касваллон. — Новый спазм пронзил руку и грудь. Талиесен в страхе ухватился за стол, рассыпал коробку с капсулами, нагнулся собрать их. Раньше он не нуждался в этих примитивных, изготовленных из наперстянки снадобьях. Во времена Великих Врат он мог отправиться туда, где его изношенное сердце восстановили бы в считанные минуты. Быстрая молодость! Но это было давно. В глазах у него мутилось, страх раскаленным обручем опоясал грудь. «Нет, — взмолился он мысленно. — Не теперь!»