Питер Бигл: Тихий уголок

– Ну, не может быть, чтобы уж так, – сказал мистер Ребек, уверенный, что так и будет.

– Нет? Ребек, я не думаю, что вам хотя бы почту получать разрешат. Вероятно, вам будут читать газету раз в месяц.

И вот они поехали по кладбищу Маунт Меррил, высматривая впереди, в глухой, как вата, тьме место, чтобы похоронить Лору Дьюранд. Со временем они кое-что нашли: довольно угрюмый клочок земли, вокруг – несколько могилок, и никого поблизости. Мистер Ребек подумал, что хорошо было бы похоронить её поближе к могиле Майкла, но это – всего лишь любезный жест. А мёртвые не оценят важности жестов для живых.

Острым краем лопаты Кампос обозначил контуры могилы и начал копать. Мистер Ребек и миссис Клэппер сидели в кабине, так как предложение мистера Ребека помочь было молча отклонено. Долгое время ни один из них не говорил ни слова. Они смотрели, как Кампос стоит по лодыжки в земле, по икры в земле, по колени, швыряя комья с лопаты через плечо, странно и резко вздрагивая всем телом. Заря ещё и не близилась, но тьма стала мягче, так как показались звёзды, и Кампос не казался больше чёрным видением, поджидавшим там, где, как считают люди, должен стоять их жребий; он был просто Кампосом, ничьим другом, роющим могилу для Лоры по каким-то своим причинам или без причин вообще.

Внезапно миссис Клэппер взглянула на мистера Ребека и задумчиво сказала:

– А вы знаете, Ребек, всё это – безумие. Все. Послушайте, уже пятый час утра, скоро солнце начнет всходить. Всё вот-вот пробудится. Я – старая баба, мне бы тоже надо пробудиться, а я вместо этого сижу в грузовике на кладбище в четыре часа утра, наблюдая, как Кинг-Конг рвёт траву и ожидая, когда же придет полиция. Ребек, для вас это, может быть, и не безумие. Одному Богу ведомо. Но для меня, поверьте, это безумие.

– Знаю, – ответил мистер Ребек, желая рассказать о Лоре и Майкле и понимая, что как раз этого он никогда не сможет рассказать. – Но это – действительно дружеская услуга. Когда-нибудь я вам об этом расскажу, если получится.

Миссис Клэппер передернула плечами.

– Расскажете мне, не расскажете мне – я вам верю. Слишком поздно, чтобы вам не верить. В любом случае, Ребек, когда поживёшь с моё, нет разницы, если не веришь чему-то, что кто-то рассказывает. А не всё ли равно? Ты-то остаёшься ни с чем. У женщины в мои годы нет выбора. Поверьте, кто знает, может быть, всё выйдет, как надо.

Она отбросила со лба густые волосы и с отчаянием принялась рыться в сумочке, пытаясь не чихнуть, пока не отыщется платок. Следя за ней в такой особенно неподходящий момент, мистер Ребек почувствовал, как наполняется теплом его сердце. Желая, чтобы на его лице хоть что-то такое проступило, он изобразил неловкую улыбку.

– Да вовсе вы не старая баба, – спокойно сказал он.

Тогда миссис Клэппер улыбнулась, потерев загривок и закрыв глаза.

– Знаю, – обрадовано сказала она. – А вы думаете, я могла бы так говорить, если бы была старой бабой?

Но вот Кампос закончил рыть могилу, и тогда уже все трое опустили в яму гроб, и мистер Ребек помог Кампосу закидать яму землёй и аккуратно разровнять. Глядя, как они подпрыгивают и подскакивают под темно-синим небом – огромное пугало и маленькое – миссис Клэппер разразилась смехом.

– Словно дети в кондитерской, – сказала она.

И неважно, каким ровным старались они сделать это место, каким невыделяющимся и плоским; оно смотрелось, как могила, там, где не должно быть могилы. Они только и могли надеяться, что никто из администрации Маунт Меррил не пройдет мимо, пока не исчезнет след. Зимой все замёрзнет, и свежая земля станет того же цвета, что и земля вокруг, а весной дикий папоротник вырастет на могиле Лоры, укрыв её и согрев.

– Всё равно у неё нет надгробия, его нельзя переносить, – сказал мистер Ребек. Он сделал паузу и добавил. Разве это не странно? Лора похоронена здесь, и никто в мире этого не узнает. Все будут видеть её надгробие на йоркчестерском кладбище и думать, будто она лежит там. И для них это будет всё равно, как если бы она там и лежала.

– Люди не понимают, – удовлетворенно заметил Кампос. Он облокотился о лопату, был снова весь потный, но дышал легко. – Камень – это всё, что им нужно. Поставь камень и скажи, что здесь похоронена их мать, вот и всё, что им нужно. Они пойдут к камню и забормочут: «Прости, мам, я – ублюдок». Никакой разницы.

Они медленно побрели к грузовику, но мистер Ребек всё оборачивался, чтобы опять посмотреть на могилу. Он вообще-то и не ожидал, что увидит, как Лора легко выскакивает из-под земли, очаровательная и бессмертная и бежит среди надгробий в поисках человека, которого любит. Но ему хотелось увидеть их вместе. Он знал, что счастливых концов не бывает, так как ничто не кончается, а если бы и раздавались счастливые концы, куда более достойные люди встали бы за ними в очередь до Майкла, Лоры и мистера Ребека. Но счастье недостойных и счастье таких-сяких столь же хрупко, эгоцентрично и дорого, как счастье праведных и достойных, а счастье живых не менее преходяще, отчаянно и подвержено забвению, чем радости мёртвых.