Генри Олди - Нопэрапон или По образу и подобию

И вообще: Восток – дело тонкое.

– Добрый день, Зульфия Разимовна, – машет рукой Ленчик. – Вот, как договаривались…

– Добрый день, – попугаем повторяю я. – Дмитрий.

– Дмитрий? – Густые брови хозяйки ползут вверх. – Леня, вы же говорили… Впрочем, неважно. Очень приятно, Дмитрий. Вы не возражаете, если мы расположимся на веранде? А то в доме не проветрено, я только приехала.

– Конечно, ничего не имею против, – равнодушно соглашаюсь я.

А про себя думаю: на веранде наверняка курить можно!

Столик и три легких пластиковых стула уже ждут нас. Я спешу извлечь купленную по дороге коробку конфет и бутылку розовой «Каролины». Зульфия Разимовна улыбается одними глазами и извлекает из стенного шкафчика вторую коробку конфет, сестру-близнеца моей. Затем на столе появляется вазочка с печеньем, чашки, фарфоровый чайничек для заварки…

Я, намекая, гляжу на принесенную бутылку, но хозяйка отрицательно качает головой.

– Спасибо, Дмитрий, я не пью.

Ленчик согласно кивает, и я понимаю: он тоже не пьет. Во всяком случае, в присутствии хозяйки.

Ну и ладно! С Олегом дома выпьем. Не оставлять же добро этим трезвенникам! Вино в шкафу, что цыган в тюрьме…

Я нагло сгребаю бутылку со стола и засовываю ее обратно в сумку.

– Чайник сейчас закипит, – сообщает Зульфия Разимовна и, безошибочно угадав во мне курильщика, выставляет на стол потемневшую от времени бронзовую пепельницу.

– Спасибо.

Извлекаю свой любимый «Данхил», спички; сижу, пускаю дым в сторону, стараясь не окуривать хозяйку и Ленчика.

Молчим.

Ну и зачем я сюда приехал? В молчанку играть? Потом чайку попьем – и обратно?

Видимо, эта мысль достаточно явственно отражается у меня на лице, поскольку картина «Три тополя на Плющихе» наконец приходит в движение.

Зульфия Разимовна извлекает из нагрудного кармана визитку и протягивает ее мне, а Ленчик нарушает обет молчания.

– Знакомьтесь, – ни к селу ни к городу сообщает он.

В ответ я вручаю хозяйке свою карточку, с гордым словом «Писатель», двумя электронными адресами, телефоном, факсом и прочими прибамбасами. Ну люблю, люблю я пускать пыль в глаза, есть такая слабость! Хотя, с другой стороны, ведь все правда: действительно писатель, и e-mail у меня есть, и факс-модем вполне приличный – а то, что факсовой его частью я до сих пор пользоваться не научился, так это на визитке указывать не обязательно! Надобности пока не было – вот и не научился…

Минуту-другую мы с хозяйкой изучаем верительные грамоты, и в результате часть последующих слов Ленчика проходит мимо моих ушей.

«Иванова Зульфия Разимовна». Это ж надо! «Межрегиональный медицинский центр „Здоровье“. Старший врач-консультант, кандидат наук». И телефон. Адреса, как и на моей визитке, нет. Это правильно. Кому надо – позвонит.

– …Димыч, у тебя ведь «Пентиум»? – доносится до меня голос Ленчика.

– Двухсотый, – машинально отвечаю я. – Тридцать два метра оперативки.

– Слушай, а можно будет к тебе зайти, одну программку раскрутить? А то у Зульфии Разимовны сотая «четверка» не справляется.

– В принципе, можно. А что за программа?

Они что, за этим меня сюда затащили? Можно ведь было и по телефону договориться!

Впрочем, они не меня, а Олега хотели…

– Понимаете, Дмитрий, – вступает в разговор хозяйка дома, – мы с Леней увлекаемся астрологией. Тут нам из Москвы привезли новые программы для составления солярных диаграмм, а моя развалюха их не тянет. Если бы вы были столь любезны…

– Нет проблем. Машина у меня свободна по вечерам – с утра я работаю.

– Так и я с утра работаю. – Зульфия Разимовна на этот раз улыбается по-настоящему, молодея лет на десять. – Скажем, в среду, часов в шесть вечера, вас устроит?

– Вполне. Только эти астрологические программы вам самим ставить придется – я в них не специалист.

– Конечно, конечно, – спешит заверить меня хозяйка, – я буду вам очень благодарна! Если хотите, могу составить гороскопы вам и вашему соавтору…

– Не откажусь…

Еще несколько минут мы рассыпаемся в любезностях и взаимных заверениях, вокруг стремительно нарастает ком словесной шелухи, но тут наконец закипает чайник, и Ленчик начинает колдовать над его меньшим фарфоровым собратом. Ленчик – большой специалист по заварке чая. Как, впрочем, и мой соавтор. Все эти бесконечные ополаскивания, переливания, самую малость сдвинутая крышечка, специальные подставки из можжевельника… И пьют они оба чай крепкий, чуть горчащий, без сахара – дабы не портить вкус божественного напитка.