***
Накануне матча решили провести тест на тренировке. Маше не понравилось у кромки поля.
— Дяди нехорошие, дяди громко кричат, — пожаловалась она.
— Нет, что ты, Машенька, это наши друзья, — сюсюкал папаша.
Алексей Борисович немедленно дал команду, чтобы игроки не ругались матом. Но разве эти животные способны понимать человеческий язык. Впрочем, Машенька их не слушала — она занималась своим плюшевым мишкой и дурацкой пластиковой куклой. Упражнения футболистов ее не увлекали нисколько. Папаша попытался исправить ситуацию.
— Машенька, помоги вон тому дяде попасть мячиком в ворота.
— Но мне надо проводить Мишеньку в гости к Светусеньке, — Маша прижала своих игрушечных друзей к груди.
— Ты потом их проводишь, Машенька, они никуда не денутся. А у дяди закончится тренировка, ему нужна твоя поддержка.
И тут у Чижова, на которого указывал Машеньке Константин Владимирович, стало залетать все, что можно. Он бил по-дурацки, но мяч летел с такой подкруткой и по такой траектории, что в последний момент нырял в ворота, стукнувшись о штангу или перекладину. Маша провожала пятнистого печальным взглядом. Вовчик прыгал от радости, чувствуя, что спас шефа, а заодно и себя, конечно. Алексей Борисович с полным основанием поставил звонком на мобильный гимн Лиги чемпионов. А Машенькин папаша промокал испарину платком.
***
— Чем ближе к полю, тем лучше, — Алексей Борисович велел разместить Машеньку и Константина Владимировича в первом ряду — прямо над туннелем, откуда выходят команды. В радиусе пяти метров трибуну освободили от болельщиков и посадили пару охранников, чтобы никто не мог воплями и криками помешать телекинетическому ребенку делать результат.
Машенька прибыла на стадион в плохом настроении, куксилась и отворачивалась от поля, тихонько разговаривая со своим медвежонком, оставшимся в одиночестве. Она забыла положить в сумку свою куклу. Вспомнила об этом слишком поздно, когда до начала игры оставалось совсем ничего. То есть вернуться назад, взять куклу и успеть к стартовому свистку не представлялось возможным. А поди объясни это ребенку. Маша надулась и оживилась только при появлении команд на поле.
— Это кто такие смешные, в полосатом? — спросила она, тыча пальцем в игроков «Селтика». — Бело-зелененькие.
— Они плохие, — папаша скорчил дикую рожу, от которой должно было повеять серой и адским пламенем.
— Почему плохие? — искала истину Машенька.
Константин Владимирович растерялся, но Алексей Борисович, почувствовав критичность момента, нашел, как ему показалось, самый веский аргумент:
— Они против нашей Родины! Ты же знаешь, что такое Родина? — на всякий случай уточнил он.
— Родина — мать! — патриотично высказалась Машенька.
Алексей Борисович согласно кивнул, но девочка, оказывается, не закончила свою мысль:
— Родина — мать! А вот у меня мамы нет.
Взрослые сделали вид, что увлеклись футболом, и ничего не слышали. Потом Алексей Борисович вызвал для контроля Вовчика и взглядом показал папаше — пора обрабатывать дочку. Сам пошел в первый VIP, чтобы выпить с акционерами. Но там как-то не заладилось. И наливали, и закусывали, как обычно, но он чувствовал, что прежнего в отношениях нет. Потому что он повис на волоске результата.
К перерыву нули на табло стали пугать. Ни одной сколько-нибудь серьезной атакующей акции у ворот «Селтика» так и не возникло. Конечно, этим можно объяснить пассивность Машеньки. Ведь для закрутки мяча в сетку нужно, чтобы он хотя бы полетел в нужном направлении. Но с другой стороны, способна же эта девчонка организовать парочку падений шотландцев на ровном месте, чтобы возник удобный коридор для контратаки. Пусть создает моменты! Или она хочет работать исключительно на чистых мячах и только завершать атаки. Дудки, не выйдет!
Ситуация над туннелем выглядела угрожающей. Константин Владимирович заискивающе извивался перед своим плачущим чадом. Вовчик глупо улыбался. В воспитательном процессе пытались принять участие даже секьюрити. Но Алексей Борисович устранил всех этих никчемностей и оперативно проникся проблемами девочки.
— Мне надо покормить Мишеньку, а они хотят, хотят… — и Машенька заревела пуще прежнего.
— Вы что, не могли решить вопрос с питанием для медведя? — строго спросил Алексей Борисович. — Принеси икры! — он отрядил одного из охранников в VIP. — И суши прихвати.
Но ужин для мишки, как выяснилось, не единственное условие для плодотворного телекинеза. После еды зверя требовалось уложить спать, а на пластиковом сидении ему слишком жестко.
Читать дальше