Дмитрий Кожущенко: Телекинез

Весёлая компания шла по Пушкинской. Пушкинская улица находится в самом центре Ростова, на первых этажах домов располагаются модные магазины и рестораны. Тут было всё от летних кафе во французском стиле и магазинов брендовой одежды, до книжных лавок и секс-шопов. Катя, вместе с друзьями шла по широкой аллее. Через каждые сто метров, так чтобы друг другу не мешать, стояли уличные музыканты, каждый из них играл на разных инструментах и в разных жанрах. Парень на электрогитаре, подключённой к небольшому ящику, по-видимому, это был усилитель с колонкой, играл какой-то рок. Бородатый мужичёк сидел на лавочке и играл на баяне, а ещё дальше стояли две девушки со скрипками. Девушки встали друг напротив друга по краям аллеи, а чехол от инструмента, в который им кидали мелочь, они положили посередине тротуара между друг другом. Катя нечасто натыкалась на этих скрипачек, но каждый раз, как видела их, останавливалась и подолгу слушала. На этот раз наслаждаться скрипками было некогда и Катя, не останавливаясь, положила в чехол от скрипки пятьдесят рублей.

— Кать, ты зачем это сделала?! — Саша дёрнул свою девушку за руку. — Зачем ты поощряешь их?

— Да чего ты завёлся? — Недоумевала Катя, они с Сашей встречаются-то без году неделю, а он уже кричит на неё, да ещё и по таким пустякам. — Хорошо же играют, стараются. Почему я не должна им помогать, если мне хочется?

— Да потому что они лодыри и придури все! Вот почему бы им не устроиться на нормальную работу, а? Стоят тут попрошайничают, пожалейте, мол, нас, мелочи подкиньте… — Кривлялся Саша. — Это вместо того чтобы нормально работать. Всюду требуются работники, в любом торговом центре или на каком-нибудь заводе им в любой момент дадут работу, так нет же, они работать не хотят, а ты им за это денег даёшь!

— А что, по-твоему, работа? — Вдруг оживился Коля. Он был другом Кати ещё со школьных лет.

— Работа, это что-то полезное. Я вот работаю, так работаю! — Саша смотрел на Колю как на врага. — Я произвожу тонер для принтеров, я поднимаю российскую экономику, чтобы мы не покупали каждый оригинальный картридж за две тысячи у америкосов и не зависели от китайцев, которые этот тонер производят. Теперь мы будем производить его для себя. Люди документы печатают, студенты свои курсовые, а сколько нужно тонера для ксероксов, ты знаешь? А я даю старт для того, чтобы всё это делалось без Китая и Америки, а ещё я даю рабочие места. Вот что такое работа! — Саша теперь смотрел на Колю с презрением.

— Больше 90 % населения Земли занимается бесполезными вещами. Даже полтора столетия назад, когда нас было в восемь раз меньше — рабочих мест не хватало. После автоматизации и электрификации всех сфер, которые обеспечивают жизнь нашей цивилизации, рабочих мест, стало ещё меньше. А сейчас, что? — Коля обвёл всю компанию вопросительным взглядом и остановился на Кате, но та, как и все не знала, что ему ответить. — Нас семь с хвостиком миллиардов, но в более-менее развитых странах все могут себя прокормить, находят чем заняться, несмотря на то, что по логике и математике — работы не должно хватать даже на одну седьмую населения.

— Да, вот так попрошайничать, это значит, найти, чем заняться и прокормить себя? — В разговор влилась одна из Катиных подружек-коллег.

— Нет, я не об этом, работы валом, но какая она? Были созданы новые, по сути, ненужные отрасли, в которых образовалось колоссальное количество рабочих мест. Я говорю не только о косметике, моде, производстве купальников и айфонов, на самом деле всё гораздо шире, задумайтесь. — Коля опять смотрел на Катю, но та не понимала, о чём её просят задуматься. — На каком-то моменте развития цивилизации стало не хватать и этих рабочих мест, тогда стали добавлять ненужные отрасли, связывающие такие же бесполезные области деятельности, затем стали на законодательном уровне принуждать людей пользоваться всем этим.