Виктория Абзалова - Безымянный дракон

— Пойми! — тихо попросил принц в эти глаза, — Я не хочу тебе зла… Я не хочу того, к чему ты принуждаешь меня своим сопротивлением! Останься со мной!

Взгляд напротив на какую-то секунду тоже стал растерянным.

— Будь со мной! Отдай мне свою душу! Стань моим alter ego!

Дракон смотрел на него уже с ужасом. Кто-нибудь, когда-нибудь — видел ужас в глазах дракона?! — вдруг подумалось Соно.

И дракон отпрянул, отстранившись обеими руками, спрятав когти, — просто желая оказаться от него подальше…

Подло оправдывать свои слабости чужими грехами, знал Соно, сам смущенный своей вспышкой. Он отвернулся, краем глаза ловя уже что-то иное, не имеющее отношения к разговору: взгляд дракона, которым он проводил отброшенное принцем яблоко.

Да он же голодный! — вспомнил Соно, с запоздалым сомнительным раскаянием, и протянул ему еще одно:

— Хочешь?

Дракон посмотрел на фрукт и тут же отвернулся.

— Зря! Я устал повторять, что не дам тебе уморить себя голодом… Тогда за чем отказываться?

Помедлив, дракон протянул навстречу руку, опасливо принял яблоко и жадно вгрызся в него.

— Еще? — Соно протянул следующее, и дракон взял его уже спокойно, — А я думал, что драконы питаются только мясом…

— Тело — человеческое… — заметил дракон, хрустя семечками.

Соно замер, с очередным яблоком в ладони, когда до него дошел смысл слов: как-то никому не пришло в голову, что у человеческого тела дракона должны быть и человеческие потребности!

Принц странно взглянул на дракона и — внезапно поставил перед ним все блюдо:

— Ешь.

Тот посмотрел на фрукты и печенье, — и отодвинулся.

— Почему? — обижено нахмурился Соно.

— Плохо будет, — прошелестел дракон, начиная втягиваться в общение.

Соно впечатлила такая выдержка. Какими бы голодными не были его глаза, — дракон держал себя в узде почище железного ошейника!

— Я скажу, тебя будут кормить как следует!

Принц позвонил в колокольчик, по его слову принесли цепь и два замка, один из которых соединил цепь с ошейником, второй — замкнул цепь вокруг декоративной, но прочной колонны.

— Я не отпущу тебя, — сказал он дракону, — Но что же мне теперь с тобой делать?

Дракон не ответил.

Против всех опасений и предупреждений ловчего, дракон не пытался освободиться, снять замки. Это время он потратил гораздо с большей пользой — выспался!

Меньше всего это напоминало хитрость для отвлечения внимания: свернувшись на подушках у камина, дракон проспал больше суток, не реагируя даже на слуг, хотя те бледнели от одного его вида.

— А я уж думал, ты тут в спячку залег, на зиму, — съехидничал принц, заметив, что дракон соизволил таки проснуться.

Судя по слегка смущенному и растерянному выражению немедленно обратившихся на него глаз, дракон еще не совсем проснулся, не полностью владея собой.

— Драконы не впадают в спячку, — рассеяно отозвался он.

Соно фыркнул и снова, как в первый раз, поставил передним блюдо. В груди у него что-то екнуло — дракон не настроен на ссору, отвечает, — и даже вполне мирно…

К тому же, не заставил повторять дважды, отдав должное предложенной ему части ужина принца. При этом ел он неторопливо — вполне прилично и аккуратно, хотя, разумеется, и не демонстрировал изысканных придворных манер.

— Я еще не согласился, — внезапно заметил дракон, когда принц уже почти расслабился.

— Я подожду, — спокойно ответил Соно, и увидел, как булочка в когтистых пальцах на мгновение замерла.

Откинувшись на подушках, принц внимательно наблюдал за своим драконом. Тот съел немного, иногда прилагая заметные усилия, что бы отказаться от обрушившегося вдруг изобилия, — вот, бестия! Соно действительно начинал его уважать, — уж он-то знал, что такое самодисциплина, хоть и не всегда считал нужным ее придерживаться.

— Ты задал вопрос, — неожиданно начал дракон: сначала неуверенно, но потом все больше и больше привыкая к речи, — Но я не могу на него ответить. Я же не знаю, чего именно ты хочешь!

Голос у него был даже приятный, — как прохладный ветерок в вечернем саду на исходе знойного дня. Он был бы совсем мягким, если бы не хрипотца, вызванная скорее долгим молчанием.

Соно видел, что в драконе произошла какая-то перемена. В его глазах не было ни лютого бешенства, ни обреченной готовности. Они ожили и были готовы к битве — только на этот раз принцу противостояла не ярость зверя, а ум.

— Я хочу, что бы ты был со мной, — медленно заговорил принц, взвешивая каждое слово, — Живым воплощением моей славы! Ни клетка, ни цепь — меня уже не устраивают! Мне кажется, в этом случае — проиграем мы оба. Мне не нужно, что бы ты прислуживал мне — для этого хватает слуг… У меня нет для тебя никаких приказов…