Виктория Абзалова: Убить дракона

Но Винд ему не проигрывал. Если Ливень был воплощением власти драконов, то Винд — свободы?.. Он олицетворял собой те бескрайние дикие лесные просторы, из которых пришел. Клянусь, я почувствовал нечто, сильно смахивающее на гордость!

— Я могу разделить с тобой огонь? — невыразительно поинтересовался мой спутник.

Насколько я мог судить, это значило объявление себя гостем, — а у драконов либо гость, либо лорд, либо труп. Вроде у самок по-другому, но стаи я встречал редко…

И уж тем более, — не был в их гнезде!

Даже обе драконы напряглись. Вулкан переводил шалый взгляд с одного на другого — все-таки выпороть бы его, что бы хоть через задние ворота капля ума вошла пока не поздно!

— Это не мне решать. Я здесь тоже гость, — так же бесцветно ответил Ливень.

Как всегда! Вот скажите, как это по-вашему следует понимать? Вежливая констатация, что здесь угодья Шторма? Начало дружеской беседы на равных? Или прелюдия к поединку — тоже на равных?

— Что ж, брат, — Винд неожиданно улыбнулся: кончиками губ, — Тогда проветримся?

Оба дракона сорвались с карниза прежде, чем я смог разглядеть подробности преображения…

Я сидел, как на иголках, не понимая, что не дает мне уйти. Винда все не было.

Ливень тоже не возвращался. Торнада живописала Буре и Вулкану, как собирается основать новую стаю в садах под Миркалем на диком смешении латыни и всех диалектов мира — как они сами понимают, о чем говорят? Хотя все знают, что драконам речь нужна постольку поскольку — они просто слышат друг друга…

Одна из девочек, — я уже углядел, что они вообще-то погодки и ничуть друг на друга не похожи, — указала на мой нож:

— Это что?

— Сакс.

— Дай посмотреть!

Уже потому, как разом умолкли драконы, доселе не обращавшие на меня никакого внимания, — можно было догадаться, что это не просто просьба: тяжелее оскорбления трудно придумать — что бы дракон передал кому-то свое оружие?!

Девочка конечно еще мала, но такие вещи знать уже должна. Значит, издевается…

Так… если я скажу, что бы малявка отстала — бой: потому что детеныши — священны… Если отдам оружие — сравняюсь для них с земляным червем…

— А как им сражаются видела? Это не крис…

Я поднялся, вертя в ладонях сакс. Как только, я начал демонстрировать наиболее действенные приемы рукопашной, драконы вернулись к своим делам, изредка кося на нас глазами. Торнада собиралась, пытаясь запихнуть все нужное в две переметных сумы. Буря и Вулкан обсуждали насущные заботы: очевидно, дракончик и впрямь стремился уйти… Мне показалось, что Буря сожалеет о разлуке: они были так схожи, — как мать и сын…

Время шло. Я злился — какого… демона я тут сижу в ножички играю, когда мне сломя голову надо мчаться в Миркаль! Какого дьявола меня угораздило связаться с драконами, и какого черта я с таким нетерпением жду его возвращения?! Даже если они с Ливнем сейчас мирно беседуют о погоде, Винд — дракон: придет ему в голову новая блажь и поминай как звали!

И это было еще не последним испытанием — в логово вполз Шторм-ящер.

— Пришел проводить, братец? — ехидно поинтересовалась Торнада.

— Как же иначе, сестрица! — не менее ядовито отозвался Шторм уже человеком.

Не похожи они были друг на друга никаким местом! Торнада была чувственно красива, и у меня возникло предположение — а не имел ли Шторм на нее виды. В определенном возрасте многим нравятся женщины постарше, с опытом.

— А! — желто-зеленые, ореховые, злые глаза заметили меня, — Поди сюда, человек!

Я не шелохнулся.

— Ты глухой?

Я молчал, поглядывая на драконов: Буря и Вулкан наблюдали лишь с легкой заинтересованностью, а вот на лице Торнады читалось откровенное удовольствие. С искаженным от ярости лицом Шторм выхватил крис. Я стоял с саксом в потной ладони, и на ум не шло ничего, кроме самых грязных ругательств. Какого рожна меня понесло через Ацис?! Хотя Тадран немногим лучше, а драконов там наверняка больше…

Какого лиха меня вообще понесло через Кельдерг?!

В следующий миг раздался хорошо знакомый голос, в котором присутствовали озорные нотки:

— О, мы поспели к самому интересному…

Винд и Ливень появились совершенно незаметно, при чем с добычей, и я невольно почувствовал огромное облегчение оттого, что до поединка между ними не дошло.

— Это твой? — Шторм резко развернулся к Винду.

— Нет.

— Я — только свой и больше ничей!

Короткий ответ Винда безразличным тоном, и мой раздраженный возглас — прозвучали одновременно. В желтых глазах Шторма сверкнул хищный охотничий блеск.