Виктория Абзалова: Убить дракона

— Я с тобой еще не закончил, человек, — прошипел в спину Шторм, и в мгновенье ока зеленый дракон взвился в воздух.

— Сильно ты его. Торнада будет в восторге, — одобрил дракончик, — Я Вулкан.

Пойдем, провожу. Тут тебе не подняться.

Я плелся следом за Вулканом по еще более крутой узенькой тропке, чем та, по которой мы шли с Виндом. Парнишка скакал по камням с проворством и сноровкой горного козла, иногда останавливаясь и демонстративно оглядываясь на меня. Что бы не тратить дыхание еще и на злость, я напомнил себе о цели и попытался убедить, что дело вовсе не в драконе, и какой-нибудь пастух-горец обставил бы меня так же. Я солдат, а не скалолаз!

И уже не мальчик, что бы реагировать на такие детские подначки.

В небе пронеслись два дракона: крупный дымчато-серый и терракотовый. Я невольно затаил дыхание — может они конечно и твари, но до чего же это было… прекрасно…

Просто неописуемо, невыразимо, невероятно прекрасно!

— Низко пошли. К дождю, — прокомментировал дракончик.

Я изумленно взглянул на него и наткнулся на озорную усмешку. Это и вовсе настроило на благодушный лад. Баловство, конечно, но ведь ничего злого в его шутках нет. Можно подумать ты сам от него сильно отличался в такие годы! Судя по Шторму, стая на Ацисе не должна быть очень многочисленной, так что может мне еще повезет…

Преодолеть уступ оказалось гораздо легче, чем казалось на первый взгляд и мы оказались в самом логове. Жерло входа отделялось от остальной части занавесью из выделанных шкур, что должно было предохранять от холода и непогоды, само же оно больше всего напоминало какой-нибудь разбойничий притон: очаг посередине, сундуки, ковры, оружие…

Стоя у входа Винд разговаривал с драконой — высокой, поджарой, но в ее черной косе обильно проступала проседь.

— Возьми с собой парней, — говорила она, — Вулкан стал на крыло совсем недавно, и торопится уйти, а Шторм… дикий он… Я сама хотела проводить их на первых порах, а потом собиралась в степь, навестить старые кочевья, но пока не могу.

Торнада буйствует, и кроме Ливня ей ни до чего нет дела, так что девчонок оставить не на кого.

Девчонки лет пяти, о которых шла речь, увлеченно мутузили друг друга, но ни Винд, ни дракона, разнимать их не торопились, даже головы не повернули.

— Я иду не один, Буря. Ты знаешь.

Дракона обернулась на нас, кивнула Вулкану, проехалась по мне безразличным взглядом, проигнорировав почтительный поклон. Переживу, это не Шторм. Драконы чтят своих немногочисленных самок и детенышей, как самое дорогое сокровище. Что не мешает им потом сходиться в ритуальных схватках.

— Он с тобой?

— Почти. Правильнее сказать, я с ним, — невозмутимо подтвердил Винд, и я едва подавил нервный смешок. Такое заявление — от дракона! А мы с ним даже не сговаривались.

Любопытно, значит Винда просят «вывести в свет» молодых драконов. Не знал, что у них принято нечто подобное. Но, если я хоть что-то понимаю в их повадках, даже в этом случае ни они не обязаны подчиняться Винду, ни он не несет за них ответственность. Мысленно я застонал — неделя пути до Миркаля в обществе троих драконов, которые в любой момент могут сцепиться между собой и наверняка не оставят в покое и меня, — самый жуткий кошмар не мог бы с этим сравниться!

Винд не успел высказать свои мысли дальше, как появились новые действующие лица.

В логово просто влетела медноволосая дракона: такое впечатление, что она спикировала в пещеру, перекидываясь прямо в полете.

— Буря, я улетаю с Ливнем! — увидев Винда, она притормозила, окинула его откровенным оценивающим взглядом и расцвела еще больше, — Здравствуй, брат. Я — Торнада.

— Здравствуй, сестра. Винд, — он смотрел мимо нее на застывшего у входа еще одного дракона, — Приветствую тебя, брат по крови.

— И я приветствую тебя, Винд. Мое имя Ливень, — представился тот холодно и властно.

При виде друг друга оба дракона неуловимо подобрались. Да уж, они были бы достойными противниками!

Ливень выглядел как бог, по какой-то немыслимой прихоти решивший осчастливить простых смертных своим присутствием: высокая статная фигура с оттенком величия в осанке, безукоризненно аристократическое лицо в обрамлении слегка волнистых темно-русых волос, вместо глаз — текучие озера ртути… Если это не сам Миркальский лорд залетел на огонек — то я нереида! Помимо манер, об этом красноречиво свидетельствовало его одеяние, только внешне выглядевшее просто, — на него ушло бы мое полугодовое жалование до последнего денария! Если хватило бы: безумно ценный тончайший шелк туник — верхней и нижней, был расшит по краю серебряной нитью, составляющей изумительной тонкости рисунок… Наборный пояс, охватывающий талию сам по себе был произведением искусства… Даже сапоги его трудно было назвать простыми. Только крис в потертых черных ножнах немного выделялся из этого благородного безупречного великолепия…