Олаф Бьорн Локнит - Склеп Хаоса

К тому времени слух о завершении охоты на жуткое чудовище прошел по всему городу, и набережная медленно, но верно заполнялась обывателями, стражей, дворянами и всеми желающими поглазеть на невиданное зрелище. Мрачный дон Карбальо не справился со своим любопытством и тоже остался на берегу, избегая сталкиваться с племянницей и ее приятелями.

Конечно, многие слышали, что дракон способствовал обороне города от шемских грабителей, но большинство сильно сомневалось, что ящеру есть какое-то дело до людских бед. Куда чаще вспоминали разгромленную ярмарку и похищение донны Агнессы. Здесь все городские сословия были на редкость единодушны: зверь должен быть уничтожен!

Ближе к вечеру людское скопление на набережной и крышах окрестных домов ахнуло и зашлось в сдавленном крике. Над сумеречным морем появилась ярко вспыхивающая золотом и старой бронзой точка, быстро приближавшаяся к берегу.

«Как он сумел взлететь? – озадаченно подумал стоявший возле баллисты Маэль, припомнив, что раненое крыло Геллира еще не зажило, и ящер способен только ходить по земле и плавать, но никак не парить в небесах. – Или… Раэн и Плоскомордый о чем-то долго шептались, пока мы шли на берег…»

Точка выросла до размеров крупной птицы и продолжала увеличиваться с каждым взмахом огромных кожистых крыльев. Дракон летел медленно и величественно, словно понимая, что людям нечего ему противопоставить, и нарушая все данные природой и богами законы. Заходящее солнце играло бликами на мокрой чешуе, отражалось от острых пластин гребня и рогов на голове зверя.

– Само совершенство, – пробормотали рядом с Маэлем. Он покосился назад и увидел своего старшего родственника, с искренним восхищением провожавшего взглядом летящего ящера. – Скажи, из меня получился неплохой лекарь?

– Это ты его вы… – Монброн не договорил.

Геллир накренился влево, описывая огромную дугу, выпустил ярко полыхнувший язык огня, багровым цветком распустившийся над городскими крышами. Пламя никого и ничего не задело, зато визг собравшегося на набережной народа был слышен, наверное, за две-три лиги. Затем дракон чуть изогнул крылья, став похожим на атакующего ястреба, и заскользил вниз с невидимой воздушной горы.

Конан и Маэль переглянулись. Конечно, все обговорено заранее, и Раэн клятвенно обещал присмотреть, чтобы не случилось ничего непредвиденного, но все-таки было жутковато. Ящер стремительно несся к берегу, Монброн отчетливо слышал тонкий свист распарываемого воздуха, и в голову ему пришла незваная мысль: а как чувствовали себя его предки, когда на них вот так же устремлялись огромные жуткие создания, и когда точно известно, что происходящее – не игра? Сколько же людей и драконов погибло из-за давней ссоры? Сколько дано невыполненных клятв, сколько нарушено обещаний вернуться, сколько жизней потеряно… и все зря.

«Дома меня проклянут, – отчетливо понял Маэль. – Ну и пусть. Я должен это прекратить. Мы больше не будем семьей драконоборцев. Хватит!»

– Наводи, – невозмутимый голос принадлежал, конечно же, корсарскому капитану. Его не волновали невеселые размышления Маэля и грядущая судьба драконьего рода. Он обещал что-то выполнить – и он собирался это сделать, причем так, чтобы никто не смел его упрекнуть. Мир для него был устроен намного проще и незамысловатей, чем для Маэля из рода Монбронов, но эта простота была лишь кажущейся. Такой же, как неказистая скорлупа на похищенном и возращенном сокровище Геллира.

Маэль очнулся, ухватил баллисту за концы рогов и с трудом повернул, ловя наконечником лежащего в углублении болта точку чуть впереди и ниже блестящего драконьего силуэта. В какой-то миг он даже видел в воздухе мерцающие следы еще не пройденных путей стрелы и ящера. Там, где они скрестились, вспыхнул яркий белый огонек.

– Бей! – не своим голосом взвизгнул Монброн. Спущенная тетива басисто загудела, сам арбалет подпрыгнул и едва не завалился набок. Болт сорвался с ложа, прочертил над морем крутую дугу и под затаенный вздох горожан встретился со своей целью.

Геллир выгнулся, резко мотнув головой на длинной гибкой шее, лихорадочно замолотил по воздуху крыльями и хвостом, перевернулся вниз головой и камнем ухнул вниз. Над самой водой он сумел слегка изменить положение тела и извернуться, но спустя еще мгновение с оглушительным плеском скрылся в волнах, подняв небольшую волну, докатившуюся до берега. Маэль начал считать про себя убегающие мгновения, досчитал до пяти – и на зеленоватой воде расплылось красное пятно, а посреди него всплыла, покачиваясь и блестя золотистой чешуей, огромная туша.