Дэвид Геммел - Дочь горного короля

– Ни словечка я не понял из того, что ты тут наплел.

– Это значит, что она будет жить вечно. Что и через тысячу лет люди будут поминать ее имя.

Фелл заглянул в свою чашу.

– Твое пойло портит мозги, старик.

– Может, и так, но что я знаю, то знаю. Ради нее ты будешь жить, ради нее и умрешь. «Держись, Фелл, – скажет она. – Сделай это ради меня». И вражья сила хлынет на тебя с мечами, и с копьями, и стрелами. Ты ведь выстоишь, Фелл, когда она тебя попросит об этом? – Старик уронил голову на руки. – Выстоишь?

– Ты пьян, дружище, вот и несешь чепуху.

Гвалч поднял на Фелла мутный взор.

– Эх, вернуть бы мне молодость – я стал бы рядом с тобой. Даже ту стрелу на себя бы принял.

Фелл, пошатываясь, довел старика до постели и сам рухнул на медвежью шкуру перед огнем.

Только так могла Сигурни приобщиться к полету. Она стояла нагая над водопадом, вцепившись пальцами ног в изъеденный ветрами край скалы. Летящие вниз струи пенили заводь в шестидесяти футах под ней. Солнце, сияя на безоблачном небе, грело ей спину. Сигурни качнулась вперед. Она летела прямая, как стрела, прижав руки к бокам, и заводь неслась ей навстречу. В последний миг она выбросила руки вперед и вошла в воду почти без плеска. Когда ее пальцы коснулись крутящегося камня на дне, она всплыла и неспешно направилась к южному берегу, где с тревогой ждала ее Леди. Вышла, села на плоский камень, потрясла головой. Здесь шум водопада был глуше, и солнце, светя сквозь ивовые ветви, осыпало золотом воду. В такой день легко верилось, что именно здесь стародавний король покинул мир людей и ушел на небо. Ей виделось, как он выходит из воды, окровавленный, держа в руке меч, слышались лай собак и крики воинов, преследующих добычу. Когда же погоня приблизилась, вспыхнул свет и отворились Врата.

Только все это сказки. Его убили здесь, величайшего из горных королей, Сорейна Железнорукого. Прыгнув с утеса прошлой весной, она нащупала на дне кость – спинную лопатку. Потом стала нырять раз за разом и собрала все, что удержалось среди камней от его скелета. Правой кисти недоставало, но на запястье сохранились проржавевшие болты и последние рыжие клочья железной десницы.

Если что и ушло на небо, то лишь душа. Он умер одинокий, окруженный врагами. Таков удел королей.

Сигурни, поежившись от прохладного ветерка, спросила вслух:

– Ты все еще здесь, Железнорукий? Посещает ли твой дух это место?

– Только при полной луне, – сказал в ответ чей-то голос.

Она вскочила. У ивы, с улыбкой опершись на дубовый посох, стоял человек. Леди лежала, опустив голову на лапы, не обращая на него никакого внимания. Сигурни склонилась к своей одежде, выхватила из ножен кинжал.

– О, не беспокойся, я не насильник. Всего лишь путник, что захотел испить холодной горной водицы, а зовут меня Лоран. – Прислонив посох к дереву, он опустился на колени у воды, приласкал Леди и начал пить.

– Обычно она встречает чужих по-другому. – Больше Сигурни ничего не нашлась сказать.

– У меня свой секрет. – Он поднял на нее глаза и усмехнулся совсем по-мальчишески. – Может, оденешься? – Он был красивый мужчина, стройный, безбородый, с синими глазами и копной соломенно-желтых волос.

Сигурни успокоилась, нашла его улыбку приятной и не осталась в долгу:

– Может, разденешься?

– Вы в Лоде всегда так круто беретесь за дело?

Она спрятала кинжал в ножны и села. Собака прибежала к ней.

– А ты сам из каких будешь?

– Из клана Паллидов.

– Вы, Паллиды, все такие робкие?

– Нет. – Смеялся он тоже приятно, весело и раскатисто. – Мы люди учтивые и обходительные. Далеко ли еще до Силфаллена? – Он обмахнул рукой поваленный ствол и сел.

– Полдня пути, если прямо пойдешь. – Сигурни натянула штаны. Она еще не просохла, и белая шерстяная рубашка липла к груди. Застегнув пояс, она снова села. – Что делает Паллид так далеко на юге?

– Ищу Тови Длинную Руку, меня послал к нему наш лорд-ловчий. У тебя, женщина, имя есть или как?

– Есть.

– Можно узнать какое?

– Сигурни.

– Ты сердишься на меня? – мягко спросил он, и она не нашла усмешки в его глазах.

«Да, сержусь, – сказала она про себя. – Асмидир обозвал меня шлюхой, Фелл ушел, не поблагодарив и не попрощавшись, а этот мною пренебрегает. Еще как сержусь!»

– Нет, – солгала она вслух и внезапно метнула нож. Он просвистел по воздуху и вонзился в поваленное дерево рядом с рукой Паллида. Лоран взглянул туда. Нож пригвоздил к стволу голову гадюки, тело змеи извивалось в предсмертных корчах.