Дариуш Ришард - Записки судового врача [СИ]

— Я хочу помочь.

— Девочка нашлась?.. — в голосе капитана властные нотки на долю секунды сдали позиции, уступив место робкой надежде.

— То же самое я мог бы спросить у вас, — вздохнул Ларри. О, как бы он хотел порадовать Шивиллу своим ответом, но радовать ему было пока нечем. — Но сам уже вижу, что скорее нет, чем да… Правда, у меня уже есть план, я думаю, хороший, и я уже встал на один довольно четкий след. Я надеюсь, он меня приведет к нашей маленькой принцессе.

— Так какого же дьявола ты тогда делаешь здесь, если она еще не нашлась??? Если есть план — так действуй, шевели шестернями! Тут каждый час на счету… Ее сейчас ищут в десятки пар глаз и рук, а результата никакого. На нашего вылощенного капитанчика «Ветрокрылого» рассчитывать нельзя. Знаешь, этот Вейдвальдс еще более-менее сносный малый… Дотошный, конечно, его расспросы мне уже в печенках сидят. Но я знавала и похуже… Только нет у него здесь той власти, какую ему хотелось бы иметь… Я бы даже позлорадствовала, если бы только от его неудач не зависела глубина задницы, в которой я очутилась, — темперамент капитанши не позволял ей смирно сидеть на одном месте, ожидая своей участи, поэтому нерастраченная энергия у нее уходила в бесплодный гнев. Гайде с ума сходила от того, что не может ничего сделать, и чувствовала себя человеком, который видит настоящих привидений, а ему никто не верит, еще и посмеивается за спиной — ощущение, как из кошмарного сна. Но от всех бед у рыжекудрой было одно лекарство. Тебе одиноко? Наори на кого-нибудь. Страшно? Наори матом. — А вот люди его — те еще дуболомы, — продолжала она. — Я не удивлюсь, если они будут искать нечто в пышном платьице из органзы и самоцветной диадеме, и, разумеется, ни черта не найдут. Только ты еще можешь более-менее представлять, где искать эту мелкую чертовку… Но и ты вместо поисков занимаешься непонятно чем!

— Не гневайтесь, капитан. Я только хотел удостовериться, что с вами все в порядке, и дать вам знать, что мы не сидим сложа руки, — мягко проговорил Ларри, пытаясь утихомирить девушку. Он понимал, что на него она будет злиться больше, чем на кого бы то ни было… Возможно, даже попытается учинить расправу, так что разделявшая их решетка оказалась кстати. Но молодой человек искренне хотел исправить ситуацию, а сил в этом ему лучше не придаст ничто, кроме как свидание с Шивиллой и, может, даже парочка ее бодрящих тумаков. — Что передать экипажу? Чем закончилась история с фонтаном?..

— Да ничем не закончилась. Суд назначили на следующую неделю. Вряд ли мне грозит здесь что-нибудь серьезнее штрафа, но они, похоже, специально издеваются. Хотят, чтобы я в полной мере осознала свою вину и раскаялась… сейчас же. Расскажи лучше, как команда переносит мое отсутствие?

— Команда? Ну… неплохо…

— Вот тут только не надо врать. Насколько плохо по десятибалльной шкале?

— Примерно на тройку.

— Ах, значит, бунтовать не собираются… И то ладно.

Разговор себя исчерпал, не зная, что еще добавить, собеседники погрузились в затянувшееся, неприятное молчание, с каждой секундой становившееся более напряженным. Было слышно, как где-то за стеной глухо раздаются чьи-то шаги и даже как звенят крылья роящейся вокруг коптящего фонаря мошкары.

— Ты еще здесь? — проворчала девушка, не глядя на врача и обращаясь куда-то в пустоту.

— Почти. Я уже ухожу, но собираюсь обязательно вернуться. Я обещаю… нет, я клянусь, я вытащу вас отсюда! Шивилла?.. — Ларри протянул раскрытую ладонь сквозь железные прутья, словно прямо сейчас мог за руку вывести девушку из темницы. Пленница же в ответ на этот жест не сдвинулась со своего места, только подняла повыше скованные запястья и демонстративно позвенела своими кандалами, как сказочный призрак. — Мне очень жаль… — прошептал лекарь.

— А уж мне-то как жаль, — вторила ему мореплавательница и отвернулась к стене. На этом беседа была окончена.

Не самая приятная получилась встреча, может быть, хоть в следующий раз будет лучше… Когда Лауритц выходил из здания тюрьмы, уже совсем стемнело. Он вздохнул, запустил руку в жилетный карман и нащупал там то, что не ожидал. Молодой человек извлек нечто прямоугольное, завернутое в белую салфетку и… вкусно пахнущее, а, развернув, обнаружил сахарное печенье, на котором глазурью был написан адрес небезызвестной кофейни. Печенье он не без удовольствия стрескал, а адрес надежно сохранился в его памяти.

Лауритц переминался с ноги на ногу, стоя на крыльце здания под большой блестящей вывеской «Первая кофейня». Судя по тому, что ему уже сообщили — первого подобного заведения, основанного в городе, лидера по качеству, первого в списках самых известных и дорогих, того, которое после единственного посещения навсегда окажется в вашей памяти, как первая любовь и первый поцелуй…