Дмитрий Воронин - Трон Торна

Магистр осадил коня на вершине холма и спрыгнул на землю. Тарсис с удовольствием покинул седло, с грустью сознавая, что неуязвимость вампиров как-то не особенно очетается с растертой задницей и ляжками. Пройти-то оно, конечно, пройдет, но сейчас побаливает очень даже ощутимо.

— Шар! — коротко приказал Берг.

Большой камень словно специально кем-то установлен был здесь, но его сужающаяся верхушка не вполне подходила Магистру в качестве постамента для янтарного шара. Палец, обтянутый кожаной перчаткой, вытянулся вперед, губы прошептали нужные слова… камень дрогнул. Лезвие невидимого меча полоснуло по граниту, взвилась вверх каменная крошка… и вот уже верхушка камня срезана, гладко, как будто незримый клинок прошел не сквозь неподатливый камень, а сквозь масло.

Магистр поставил шар на подготовленный постамент и сосредоточился. Следовало бы сделать это вчера, следовало бы… но вчера одолевали другие заботы, к тому же здесь было слишком много людей. А ему необходима полная сосредоточенность — отследить путь, по которому прошел глаз хрустального шара, непросто, этот путь быстро тает, не оставляя за собой никаких следов. Но время еще есть.

— Смотри, молчи, запоминай, — бросил он вампиру.

Тихие слова заклинания, повелительный жест, еще, еще… след не давался, тот, кто прокладывал дорогу от хрустального шара, знал свое дело. И все же полностью уберечься не смог. Правда, вернуть лица тех, кто тогда следил за ним, уже не удалось, но вот место… В янтарном шаре появилось смутное, смазанное изображение — странной формы статуя… нет, не статуя, здание, замок или башня, стоящая посреди озера. Берг усилил нажим, понимая, чем рискует, но все же рассчитывая получить больше сведений.

Шар не выдержал. С глухим треском он распался на Две половинки, видение тут же исчезло. Берг поднял одну из янтарных полусфер, зачем-то подбросил ее на ладони, а затем с неожиданной силой запустил в сторону ближайшего леса. Янтарь почти долетел, упал у самой опушки, и с холма было видно, как брызнули в разные стороны крошки.

— Что видел?

— Я слышал про это место, господин. Его называют Лебединой башней. Правда, бывать там не доводилось.

— Хорошо.

Берг молчал. Тарсис спокойно ждал, когда господин отдаст приказ. Наконец Магистр заговорил:

— Я хочу, чтобы ты отправился туда. Ты найдешь эту рыжую женщину. Запомни — первое, ты принесешь мне ее голову. Не старайся привести ее живой, живая она мне не нужна. Только голову. Увидишь — убей. Будет возможность ударить в спину — ударь. Сможешь поставить ловушку — ставь. Она очень, очень опасна. Поэтому никаких честных поединков. Второе — она может быть не одна. Я тоже не разглядел мужчин, что были с ней, по этому запоминай. Один высокий, черные с сединой волосы. Воин. Не дай ему вынуть меч, он сумел победить стража один на один.

Тарсис вздрогнул. Страж, почти неуязвимое творение некромантии, зомби с молниеносной реакцией, недоступной смертным…

А Магистр продолжал говорить короткими, сухими фразами. Когда надо, он умел выражаться цветисто и витиевато, как принято в высшем обществе, но теперь, давая задание своему слуге, он излагал мысли предельно коротко.

— Третье. Гном. Ничего необычного, но я видел, как он свалил нагу. Молчи, я знаю, что ты хочешь сказать. Наги существуют… или существовали. Он вел бой с тремя нагами сразу и остался жив. Могут быть и другие, но эти трое должны умереть. Главное — женщина. И еще… я думал, что убил ее. Ее и того, с сединой. Возможно, я ошибаюсь, возможно эта рыжая — не та, кого я ищу. Но ты принесешь мне ее голову. И головы тех, кто будет с ней. Теперь можешь спрашивать.

— Простите, господин, а если ее не будет в Лебединой башне.

— Пойдешь по следу…

И вот он у цели. Лебединая башня… Тарсис даже удивился, почему это за сотни лет жизни он ни разу не посетил это красивое место.

Первая проблема была прямо перед ним. Вода. В рассказах многих из тех, кто почитает себя знатоком вампиров, часто упоминается, что вампиры смертельно боятся текущей воды. Это настолько же неверно, как и сказки о гибели вампиров под лучами солнца. Если бы вампира было так легко убить или испугать, они бы все вымерли еще тысячу лет назад.

И все-таки какая-то доля правды во всем этом имелась — Тарсис воду не любил. Он ее терпел — особенно после того, как в его присутствии герцогиня Тея сморщила носик и поинтересовалась, чем это в комнате так дурно пахнет. Повинуясь приказу хозяина, Тарсис стал мыться чуть ли не ежедневно, это было не такой уж отвратительной процедурой, по крайней мере куда менее отвратительной, чем возможный гнев господина. Но вот самому лезть в озеро?