Майкл Муркок - Феникс в обсидиане / Phoenix in Obsidian

На другом конце зала находилось задрапированное возвышение, напоминающее помост. По обе стороны от него стояли раскаленные дымящие жаровни. Дым поднимался к потолку, где, по-видимому, было отверстие, через которое он выходил, потому что воздух в зале оставался чистым. На потолке и стенах притаились каменные монстры — они злобно смотрели по сторонам, отвратительно скалили зубы в ответ на непристойные шутки, угрожающе рычали и судорожно дергались, словно в агонии. Я уловил их необыкновенное сходство с геральдическими чудовищами мира Джона Дакера. Кого тут только не было! Полурыбы-полупетухи, кентавры, циклопы, наяды, сатиры, человеко-львы, жирафы, драконы, грифоны, козероги, саламандры. Всевозможные комбинации человека, животного, рыбы и птицы. Чудовища огромного размера раздирали друг друга на части, заползали на спины одно к другому, совокуплялись, переплетаясь хвостами, испражнялись, рождались, умирали…

Без сомнения, этот зал был воплощением ада.

Я взглянул на возвышение. За драпировками на кресле-троне развалившись сидел человек. Я приблизился к нему в полной уверенности, что обнаружу у него хвост с шипами и рога.

В нескольких шагах от возвышения Моржег остановился и согнулся в поклоне. Пришлось сделать то же самое. Слуги раздвинули занавеси, и я увидел человека, не похожего ни на созданный мною образ, ни на бледного, с печальными глазами Моржега. Он с любопытством посмотрел на меня и с чувством произнес:

— Приветствую вас, граф Урлик! Для нас большая честь, что вы решили посетить это крысиное гнездо под названием Ровернарк, вы — человек свободной ледяной страны.

Епископ Белфиг, одетый в богатую мантию, был тучен. Диадема, украшавшая его длинные волосы, не давала спадать им на глаза. Губы его были чересчур красны, а брови преувеличенно черны, и я с изумлением понял, что он пользуется косметикой. Без нее он был бы так же бледен, как Моржег и остальные жители Ровернарка. Я не был уверен, что и волосы у него крашеные, но что щеки нарумяненные, ресницы накладные, губы напомаженные было несомненно.

— Приветствую вас, епископ Белфиг, — ответил я. — Благодарю Духовного лорда Ровернарка за гостеприимство и хотел бы несколько минут поговорить с вами наедине.

— Ага! У вас ко мне какое-то дело, дорогой граф, — оживился он. Конечно! Моржег и все остальные, оставьте нас. Но будьте неподалеку — вы можете мне понадобиться.

Я улыбнулся. Епископ не хотел рисковать — вдруг окажусь наемным убийцей.

Все вышли, и Белфиг поманил меня пухлой рукой.

— Ну, дорогой граф, что у вас за дело ко мне?

— У меня нет конкретного дела. Но мне хотелось бы задать вам вопрос. Может быть, даже не один.

— Так спрашивайте, сэр! Спрашивайте!

— Во-первых, меня интересует, почему тут всем знакомо мое имя. Во-вторых, если вы, судя по вашему положению, действительно обладаете мистическим знанием, то ответьте, кто призвал меня сюда? От ваших ответов зависят мои остальные вопросы.

— Ну, дорогой граф! Ваше имя известно всем! Вы — герой мифов и легенд. Вам ли этого не знать!

— Предположим, я только что очнулся от тяжелого глубокого сна и ничего не помню. Расскажите мне эту легенду.

Епископ Белфиг, нахмурившись, потрогал толстыми, в массивных перстнях пальцами свои карминовые губы и заговорил — глухо и неторопливо:

— Что же, пусть будет так. Рассказывают, что когда-то было на свете четыре Повелителя Льда — Северного, Южного, Восточного и Западного, — но все они погибли, кроме Повелителя Южного Льда, который, заколдованный, должен был замерзнуть в своей крепости. Но он был вызван оттуда, когда над его народом нависла опасность. Все это случилось в глубокой древности, спустя всего лишь одно или два столетия после того, как самые знаменитые города мира — Барбарт, Ланжис Лихо, Кородун и другие — были стерты льдами с лица земли.

Эти названия показались мне знакомыми, и все-таки они мне ни о чем не говорили.

— Это все? — спросил я.

— Это главное. Но если нужно, я могу найти книги, где все излагается гораздо подробнее.

— Значит, это не вы призвали меня?

— Зачем же мне было призывать вас? По правде говоря, граф Урлик, я не очень-то и верил преданию.

— А сейчас вы верите? Или думаете, что я самозванец?

— Ну почему же? Хотя даже если это и так, отчего бы мне не подыграть, коли вам нравится называться графом Урликом? — Он улыбнулся. — В Ровернарке все хорошо, что ново. Мы рады любому развлечению.

Я улыбнулся в ответ: