Майкл Муркок - Меч и конь

– Но каким образом ты обрел бессмертие? – спросил Корум.

– Ты должен знать как. Правильно выбирал союзников и продуманно пользовался своими знаниями.

– Поэтому ты и посетил Инис Скайт – в надежде обрести союзников еще более гнусных, чем Фои Миоре? – произнес Илбрек, опуская руку к мечу. – Что ж, должен предупредить тебя, что малибанам ты совершенно не нужен и они будут обращаться с тобой точно так же, как и с нами. Нам не удалось уговорить их прийти на помощь.

– Это меня не удивляет, – тем же ровным тоном ответил Калатин.

– Когда они покончат с нами, то уничтожат и тебя, – с мрачным удовольствием пообещал Корум.

– Думаю, что нет.

– Почему же? – Илбрек бросил взгляд на колдуна, за которым как раб тащился его старый друг Гофанон. – Почему же, Калатин?

– Потому что я далеко не в первый раз посещаю Инис Скайт. – Он махнул в сторону закутанной фигуры справа от себя. – Вы говорили, что у меня нет наследников, но на Инис Скайте с помощью малибанов появился на свет мой сын. Мне приятно считать его своим сыном. И именно тут, на Инис Скайте, я приобрел много новых знаний.

– Значит, это ты! – сказал Илбрек. – Ты – тот самый союзник малибанов, о котором они говорили!

– Должно быть, это я и есть.

Усмешка Калатина выглядела такой самодовольной, что Корум выхватил меч и кинулся к колдуну, но ему в нагрудник с силой плашмя врезался топор Гофанона, и принц отлетел к куче мусора на берегу, а Калатин с насмешливым сожалением покачал головой и сказал:

– Держи гнев при себе, принц Корум Серебряная Рука. Ты получил плохой совет и, увы, последовал ему. Может, если бы ты повел мабденов на штурм Каэр Ллуда, он бы не завершился столь печально…

Поднявшись, Корум потянулся к своему мечу, лежавшему поодаль, но чернобородый Гофанон снова отшвырнул его обухом топора.

– Принц Корум, – сказал Калатин, – ты должен знать, что оставшиеся в живых мабдены проклинают тебя за твое бегство. Они считают тебя предателем. Они верят, что ты перешел на сторону Фои Миоре и дрался против мабденов.

– Как они могут в это поверить? Теперь-то я убежден, что ты подлый лжец, Калатин. Все время я был здесь. Какие у них есть доказательства?

Калатин хмыкнул:

– Очень веские, принц Корум.

– Значит, они оказались под властью какого-то заклятия. Это одна из твоих иллюзий!

– Ох, ты оказываешь мне слишком много чести, принц Корум.

– Джери-а-Конел – разве его там не было?

– Малыш Джери-а-Конел, поняв, в какую сторону клонится битва, присоединился было ко мне, но потом исчез – без сомнения, устыдившись своего решения, хотя я считаю его весьма разумным.

У Корума на глазах выступили слезы. Он был подавлен тем, что Калатин стал свидетелем его скорби.

Пока Корум плакал, откуда-то донесся голос. Это был сухой мертвенный голос Сактрика, и в нем звучало нетерпение:

– Калатин, проводи своих спутников в большой дворец. Мы хотим увидеть, что ты доставил нам и как ты выполнил условия нашей сделки.

Большой дворец не был дворцом как таковым, а лишь местом, где он когда-то стоял. Высокая сосна на самой вершине единственного холма Инис Скайта некогда росла в самом центре дворца, от которого остались лишь обломки фундамента.

Смертные и сиды расположились на заросших травой глыбах каменной кладки, а Сактрик остался стоять в том месте, где, по его словам, некогда высился величественный императорский трон; Сактрик рассказал, что он был вырезан из одного огромного рубина, но ему никто не поверил.

– Ты убедишься, император Сактрик, – начал Калатин, – что я выполнил последнюю часть нашей сделки. Я доставил тебе Гофанона.

Сактрик вгляделся в бесстрастное лицо карлика-сида.

– Да, это существо напоминает того, с кем я мечтал встретиться снова, – признал он. – И он полностью в твоей власти?

– Абсолютно, – и Калатин извлек маленький кожаный мешочек.

Корум запомнил его с того дня, когда сам договаривался с колдуном. В этот мешочек Гофанон сплюнул. Корум отдал его Калатину, и тот использовал содержимое мешочка, чтобы обрести власть над могучим карликом. Глянув на мешочек, Корум возненавидел Калатина сильнее, чем раньше, но еще больше он презирал самого себя. Он закрыл лицо руками и застонал. Откашлявшись, Илбрек что-то пробормотал, стараясь утешить друга, но Корум не слышал его слов.

– Так передай мне мешочек, который содержит твою власть.

Рука, тронутая гниением, протянулась к Калатину, но тот спрятал мешочек под плащ и усмехнулся: