Майкл Муркок - Меч и конь

Однако Калатина увидел Гофанон. Подняв руку, он ухватился за выкованный им меч (по-прежнему не прикасаясь к рукояти), вырвал его из раны, привстал и с огромной силой метнул вслед убегающему колдуну.

Меч, хранящий в себе следы лунного сияния, со свистом настиг Калатина, и острие пронзило колдуна между лопатками.

Еще несколько мгновений Калатин бежал, не сознавая, что меч уже проткнул его. Затем он споткнулся и рухнул, прохрипев:

– Карах! Карах! Отомсти за меня! Отомсти за меня, единственный мой наследник! Мой сын!

Карах повернулся. Его лицо разгладилось, и, ища того, кто произнес обращенные к нему слова, он опустил меч. Наконец взгляд Караха упал на Калатина – колдун был еще жив и пытался встать на колени, чтобы доползти до берега и лодки, из которой так недавно и так торжественно он вышел. Глянув на двойника, Корум понял, что тот искренне скорбел по своему умирающему хозяину, когда услышал его последнюю просьбу: «Карах! Отомсти за меня!»

На негнущихся ногах Карах стал спускаться с холма, пока не оказался рядом с неподвижным телом Калатина, нарядный плащ колдуна с оккультными знаками теперь был покрыт пятнами его собственной крови. С этого расстояния Коруму казалось, что он сам стоит рядом с колдуном, засовывая меч в ножны, словно принц смотрел на изображение из прошлого или из будущего, где был главным действующим лицом; словно он спал и был не в силах сдвинуться с места, а его двойник, Карах, подменыш, нагнулся и удивленно вгляделся в лицо Калатина, не понимая, почему хозяин стонет и так странно дергается. Он потянулся было к мечу, торчащему между лопатками Калатина, но тут же отдернул руку, словно меч обжег его, и снова удивился. Калатин, задыхаясь, пробормотал несколько слов, которых не было слышно со стороны, но Карах, склонив голову набок, внимательно выслушал его.

Слабеющие руки Калатина нащупали валун. С гримасой боли колдун подтянулся к нему, и лунный меч, высвободившись, упал на землю. Нагнувшись, Карах взял на руки своего хозяина, своего создателя.

Сактрик подал голос из-за дерева, откуда наблюдал за происходящим:

– Гофанон, тем не менее, я остаюсь твоим хозяином. Иди за подменышем и уничтожь его.

Но Гофанон заговорил другим голосом, полным своей давней грубоватой уверенности.

– Сейчас еще не время убивать Караха, – сказал он. – Кроме того, я вообще не хочу убивать его.

– Гофанон! Я приказываю! – заорал Сактрик, вздымая маленький кожаный мешочек, который давал ему власть над кузнецом-сидом.

Но Гофанон лишь усмехнулся и стал рассматривать рану, оставленную на плече выкованным им мечом.

– У тебя нет права приказывать Гофанону, – сказал он.

Сухой безжизненный голос Сактрика был полон глубокой горечи, когда он снова заговорил:

– Значит, я был обманут смертным волшебником. Но больше ничто не помешает моим решениям.

А пока лже-Корум нес своего хозяина на берег, но шел не к лодке, а двигался прямо в море, и скоро алый плащ Караха лег на поверхность воды, окружив и его, и умирающего колдуна густой кровавой пеленой.

– Это не колдун тебя обманул, – сказал Гофанон. – Тебе стоило бы знать правду, Сактрик. Когда мы прибыли сюда, ни он, ни ты больше не были властны надо мной. Я позволил ему думать, что он по-прежнему командует мной, потому что хотел выяснить, живы ли мои друзья и могу ли я помочь им…

– Долго они не проживут, – пообещал Сактрик, – как и ты, поскольку я страшно ненавижу тебя, Гофанон.

– Как я уже говорил, прибыл я сюда по своей воле, – продолжил карлик, не обращая внимания на угрозы Сактрика, – поскольку могу заключить с тобой договор, на который надеялся Калатин…

– Значит, ты знаешь, куда спрятал похищенную тобой вещь? – с новой надеждой спросил Сактрик.

– Конечно, знаю. Забыть это непросто.

– И ты мне скажешь?

– Если ты примешь мои условия.

– Приму, если они будут достаточно разумны.

– Ты получишь все, что надеялся получить от Калатина, – и на гораздо более почетных условиях… – пообещал Гофанон. Он снова обрел достоинство, хотя было видно, что рана причиняет ему боль.

– Почет? Это понятие мабденов… – начал Сактрик.

Гофанон прервал его, повернувшись к Коруму:

– Теперь тебе есть чем заняться, вадаг, если ты осознал все свои глупости. Иди подбери свой меч.

Корум подчинился. Он не выпускал из виду своего двойника. Тело колдуна почти полностью скрылось под волнами, но над ними еще виднелись плечи и голова подменыша, и Корум увидел, что тот повернул голову и взглянул на него. Корум вздрогнул, когда единственный глаз Караха встретил его взгляд. Затем лицо двойника исказилось, он открыл рот и внезапно издал такой жуткий вопль, что Корум застыл у камня, рядом с которым лежал его меч.