Татьяна Гуськова: Дети ночного неба

Риддина вновь поставили на колени, кто-то занес над его головой меч. Почему же он молчит, почему не говорит, кто он. Я ринулась вниз, собираясь выклевать палачу глаза.

— Что за самоуправство?! — густой зычный голос заставил меня промахнуться, я кувыркнулась в воздухе и приземлилась на крышу одного из шатров, расположенных на площадке.

Солдаты молчали. Риддина отпустили, и он поднялся, посмотрел на подошедшего мужчину. Это был самый настоящий великан, почти одинаковый в ширину и высоту, не удивлюсь, если он сможет поднять лошадь, да еще и пробежаться с ней на плечах. На исчерченном шрамами лице возвышался бугристый нос, а маленькие глазки прятались в глубоких глазницах, под нависшими густыми бровями, полуседые рыжеватые волосы были собраны в аккуратный хвостик на затылке, открывая большие торчащие в разные стороны уши. Не красавец. А Риддин вот как разулыбался, наверное, это его знакомый.

— Тадер! Ванд Тадер?!

Великан нахмурился, потом, прищурившись, осмотрел Риддина повнимательнее, и ахнул:

— Риддин!?

— Я! — Риддин улыбнулся еще шире. Тут великан сграбастал его в охапку. Бедный Риддин, бедные его косточки.

Наконец, наобнимавшись, великан отстранил встреченного друга на расстояние вытянутых рук и еще раз оглядел.

— Откуда ты взялся?

Вот сейчас Риддин расскажет, что мы перебрались через горы, и его не спасет даже то, что этот человек его знакомый. К счастью, аднец оказался умнее, чем я о нем подумала.

— Меня выпустили через ворота.

Ванд опешил.

— Когда? Мы тщательно следим за воротами, но за все время, что мы здесь, они так и не появились.

— Значит, плохо следите, я уже по горам дней пять брожу, никак выбраться не могу. Вот на вас наткнулся.

Великан покачал головой.

— Вот разгильдяи, проворонили, значит, — он бросил на солдат недобрый взгляд.

— Была ночь, а ворота приоткрылись совсем чуть-чуть, — поспешил отвести гнев от солдат Риддин.

— Странно. Ну да боги с этими воротами. Ты не знаешь, как там посол? Ему удастся открыть ворота? А то наших перегнали в Ситру, а нас тут оставили. Сидим как курица на яйцах, только не высидим ничего.

— Нет, послу не удастся ничего открыть. Он мертв. Поэтому мне необходимо как можно скорее увидеть брата.

— Не знаю, обрадуется ли тебе князь, но людей для сопровождения выделю. А то оставайся с нами, князь и не заподозрит, что ты здесь.

— Я бы с удовольствием, но известия важные и срочные.

Риддина увлекли в шатер, я же, не имея возможности ничего услышать, решила пока поохотиться. Сегодня аднцы вряд ли отправятся в путь.

Хорошо, что сотником отряда оказался Ванд Тадер, иначе кончилось бы его путешествие, так и не начавшись. Неприятный человек, командовавший отрядом как своим, оказался княжеским гонцом. Узнав, на кого он распустил руки, гонец сник и теперь унижался, пытаясь вымолить прощение. Но Риддин не обращал на неприятного ему человека внимания, его куда больше занимала встреча с Вандом.

Довольно ухая, великан ходил по шатру, собирал на стол, иногда недоверчиво посматривая на Риддина. Ванд был другом отца Риддина и уделял мальчику куда больше внимания, чем сам князь.

— Да я это, я.

— Но где ты был так долго? Почему не возвращался?

— Как тебе объяснить… Мне не хотелось. Мне очень нравилось в Империи.

— Чем же так хороша эта Империя, что тебе там нравилось больше, чем дома?

Риддин поудобнее устроился на ковре, вытянулся ноги.

— Возможно, потому что там я не был вторым сыном князя и занимался чем хотел. В чем-то жить в Империи гораздо проще, в чем-то сложнее. Но ты же знаешь, что Империя мне всегда нравилась, так что мне там было интересно.

Ванд последней вытащил большую глиняную бутыль, оплетенную прутьями.

— Да уж. Ты с детства с книжками носился. Думали, уж и не вырастет из тебя ничего путного. А ты вон какой вымахал! Выпьем? — он побулькал содержимым бутылки. — В Империи-то такого винца поди не найдется.

— В этом ты прав, — Риддин с улыбкой подставил кружку под темно-бордовую, почти черную струю. — В Империи виноградное вино — редкость. Виноградники там почти не растут. Но они делают вино из зерна.

Великан чуть бутыль не уронил, глядя на собеседника округлившимися глазами.

— Как это они умудряются?!

— Умудряются как-то. Оно бы тебе понравилось. Прозрачное, как родниковая вода, и крепче, чем сгущенные вина с юга. А еще делают сладкие вина из яблок, слив, вишни — любых ягод.

Ванд брезгливо поморщился, разлил вино по кубкам.