Евгений Малинин: Братство Конца

– Ну что за шуточки!

– Вот именно, шуточки! – донеслось в ответ из сгущающихся сумерек. – Если ты с таким замахом промажешь по палочке и попадешь мне по руке, плакала моя премьера! А если не по руке, а по голове!..

Над поляной повисло задумчивое молчание. Да, похоже, я попал в компанию чрезвычайно впечатлительных людей…

В этот момент здоровенная ручища подняла брошенный Пашей дрын и с размаху воткнула его в дерн под нужным для установки углом.

– Давай, забивай… – раздалось негромкое басовитое предложение.

Прежде чем приступить к обязанностям молотобойца, я протянул Рокамор Машеусу:

– Настрогай сколько сможешь лапника и тащи сюда.

Она молча взяла свою пародию на нож и направилась к недалекой опушке.

– Машеус, давай я сам наломаю лапника… – немедленно донесся Пашин гундосый голос, и следом за девушкой, слегка похлюпывая обувкой, двинулась темная фигура.

На пару с Душегубом дело пошло как по маслу, к тому же, как оказалось, земля под травяным покровом была достаточно мягкой. Так что уже через несколько минут обе рогатины были основательно вбиты в поляну под нужным углом, к ним были приколочены прямые жерди, а сверху на несущие конструкции была аккуратно уложена и сама забивальная дубина. Каркас был готов, осталось накрыть его ветками. Мы любовались своим архитектурным детищем, когда из лесу была доставлена первая партия кровельного материала, который я принялся укладывать на предназначенное для него место.

Моим друзьям понадобилось еще две ходки, чтобы веток хватило для крыши, но в результате мы получили достаточно поместительное временное жилище.

А затем я скинул свои сапожищи и протянул их Паше. Когда тот взял их и принялся удивленно разглядывать, я пояснил:

– Если ты думаешь, что я предлагаю тебе их вычистить, то ты ошибаешься. Давай-ка натягивай мою обувку прямо на свои мохнатые ножки. Мои ботфорты вполне сухие и теплые, так что к утру твои унты тоже просохнут.

Паша скорчил сомневающуюся физиономию – как, однако, богата актерская мимика, но сапоги все-таки натянул. И его тридцать девятого размера унтики вполне разместились в этих обувных монстрах.

– Ну а теперь, – скомандовал я, – полезай в шалаш и постарайся уснуть. А то завтра к вечеру ты будешь совершенно разбит и не сможешь играть премьеру.

– А ужинать мы разве не будем? – живо поинтересовалась Машеус.

– А у тебя есть что съесть?! – Мы втроем заинтересованно повернулись в ее сторону.

Она потупилась, и мы осознали, что задали девочке неприличный вопрос. Она явно рассчитывала на наши запасы.

Паша, поняв, что ужина не предвидится, пополз на карачках в шалаш и, покряхтев и повертевшись там некоторое время, затих. А скоро из-за темной, пахнущей хвоей стенки послышалось довольно шумное сопение. Душегуб улегся там, где стоял, и затих, напоминая своими очертаниями валун, оставленный отступающим оледенением.

Я сбросил свой роскошный чародейский плащ, шарф, шляпу и, оставшись в одном старом тренировочном костюме, улегся на спину и уставился в потемневшее почти до черноты и все-таки оставшееся несколько коричневатым небо. Звезды на нем располагались как-то непривычно, и их желтоватый цвет был неприятен.

– Сереж, а ты как думаешь, что мы такое видели? – раздался рядом со мной несколько неуверенный вопрос Машеньки.

Я помолчал, еще раз вспоминая странное поведение солнца и небес, а потом повернул голову в ее сторону. Сидящая рядом со мной на траве тоненькая фигурка ясно вырисовывалась на фоне звездного неба и к тому же ее окружал какой-то странный, слабо светящийся ореол. Машеус не смотрела на меня, уставившись в небо и словно забыв о своем вопросе. Но я ответил:

– Мне, конечно, вряд ли удастся точно ответить на твой вопрос, но вполне возможно, что в мире произошло что-то такое, о чем мы еще не знаем. Во всяком случае, можно предположить, что ребята что-то услышали по радиоприемнику, помнишь, Славка слушал в электричке. После этого сообщения тот, кто его услышал, собрал кого смог и они срочно уехали назад в Москву. А мы остались здесь одни, просто потому, что нас не смогли быстро найти.

Мы немного помолчали, а затем Маша, не поворачивая головы, прошептала:

– Ты думаешь, это… война…

Я проглотил неожиданный комок и хрипловато ответил:

– Не знаю… Вряд ли… Скорее какой-нибудь эксперимент.

– Эксперимент рядом с Москвой? – недоверчиво переспросила Машенька.

– А может быть, и в самой Москве, – спокойно, как мне показалось, ответил я.