Аграфена: Судьба! Я против... (СИ)

— Потому что — Кобель обыкновенный.

Когда я засмеялась, Ленка обиделась:

— Ничего смешного не вижу. Ты глянь на него, — подбородком указала на предмет разговора — у него же на лбу написано большими буквами «КОБЕЛЬ».

Пока я вспоминала наш разговор, упустила момент, когда вошедший мачо, наконец определившийся с направлением, медленно двинулся в нашу сторону и смотрел он при этом на… меня? Так я же, вроде бы как, тут с парнем? Чего он уставился? Мне это конечно польстило, не заинтересовало правда, но польстило. Такие мужики мне никогда не нравились, тем более, при ближайшем рассмотрении увидела на лице мачо татуировку, расположившуюся на левой стороне лица от виска и почти до подбородка. Ну не люблю я когда выставляют на показ такое. Под одеждой хоть чертей себе рисуйте или русалочек с голым бюстом, мне все равно, а вот когда вижу на открытых участка тела, меня это как-то коробит, что ли. И вообще, мне больше нравились всегда парни типа моего, теперь уже бывшего, бойфренда. Мачо осмотрев меня с ног до головы перевёл взгляд на Виктора. Я тоже повернулась к Витюше. Совсем другое дело — стройный, голубоглазый со светло-русыми волосами до плеч, он выглядел как картинка, все мои подружки сходили от него с ума, но он предпочёл меня и они смирились. Только посмеивались иногда, что мы друг другу подходим идеально, как две картинки из журнала, оба стройные, светлые, (только у меня волосы намного светлее и глаза зелёные) и такие же картинные отношения. Нет никакого огня между нами или хоть какой-нибудь искры. Ленка вообще мне не раз говорила:

— Наташ, ты правда уверена, что это твой парень? Может это брат твой названный? Ну не бывает такая любовь, как у вас, безразличная она какая-то.

Я обижалась на Ленку и сердилась, но сама чувствовала, что нет между нами такой близости, как хотелось бы, но зато очень хотелось мне свою семью, детей. Уж я бы своих детей любила бы больше жизни и никогда бы не бросила. И отцом своих детей представляла именно Витюшу, потому что была уверена, что такой как он никогда не обидит ребёнка. Так размышляя, я рассматривала парня, с которым сижу в кафе, по всей видимости, в последний раз. Всё-таки, какой красивый, особенно с румянцем, покрывшим его скулы. Я удивилась — чего это он краснеет, как красна девица в тереме? Пока я его молча рассматривала, у него начала краснеть шея и даже уши запылали. Я удивилась ещё больше, когда он поднял глаза и посмотрел мне за спину. Оглянулась и офигела, супер-пупер мачо стоял прямо за моей спиной и пялился, другого слова просто не нашлось, на моего бывшего.

О боже! Мама дорогая! Блин! Черт! — Все это пронеслось у меня в голове, когда я поняла: Вот она! То есть он! Вот — моя соперница. Я в полном ступоре уставилась этот эталон мужественности, который оказался моей соперницей, хотя по его раздражённому взгляду, охватившему меня с ног до головы, соперницей он считал именно меня. Я в шоке. Никогда ещё меня не считали соперницей парню. Лицо моего не состоявшегося мужа уже полностью покраснело, кажется даже светлые брови разрумянились и это меня добило полностью. Где эта Ленка сейчас? Вот же огонь, который она хотела наблюдать, даже не огонь, а пламя и искры присутствуют. Как же без них? Прямо сверкают в чёрных глазах, которые уставились на несостоявшегося папочку моих детей. А что я тут делаю, интересно? Я же тут, как минимум, третий лишний. Потихоньку поднимаюсь и начинаю движение по выдвижению. Виктор заметил мои маневры только тогда, когда я сняла сумочку со спинки стула, уже стоя возле столика.

— Наташа, подожди, мы же так и не поговорили. — он снова поднял глаза на стоящего мужчину, — Я хотел бы тебя познакомить с Оливером. Ол, хочу представить тебе свою… подругу. — Виктор снова замолчал и только водил глазами от меня на мужика, который Ол и обратно.

— Приятно познакомиться. — процедил низким, красивым голосом этот Ол, причём тон был такой, что ему похоже было бы крайне приятно придушить меня тут же на месте, сжечь и прах ногой растереть. Поэтому я немедленно начала отступление, так как, герой не тот, кто смелый, а тот кто умный. Эти слова частенько мне напоминала директор нашего детского дома, когда я в очередной раз приходила со школы в синяках и ссадинах, потому что никогда не могла промолчать, когда кто-то явно нарывался. Сейчас я сразу же и безоговорочно решила последовать этому умному совету.

— Мне тоже очень приятно, — выделив голосом слово «очень», я попятилась в сторону двери. — Только, как оказалось, мне срочно нужно домой, я тут вспомнила, что у меня ещё цветы не выгуляны и попугаи не политы.