Кристофер Сташефф - Камень Чародея

Магнус сосредоточенно разглядывал на камень.

— Правда, это должен быть ведьмин мох. Иначе как он может существовать?

— А что он здесь делает? — спросил Джеффри.

— Я делаю музыку, — ответил камень.

— С какой целью?

— Только для развлечения, — заверил его камень.

— Странное слово. Где ты его взял?

— Как где? — ответил камень. — Оно со мной всегда, с того момента, как меня сделали.

Если он из ведьмина мха, кто-то должен был его сделать, — Гвен наклонила голову, разглядывая камень. — Кто тебя сделал, камень?

— Другой камень, — ответил булыжник. Грегори пораженно посмотрел на Гвен.

— Как его мог сделать другой камень?

— Глупышка! — пренебрежительно ответила Корделия. — Как матери и отцы делают детей?

Грегори, не понимая, смотрел на сестру, когда Фесс возразил:

— Сомневаюсь, чтобы это было нечто подобное, Корделия. Ведь камень упомянул только еще один камень.

— Значит, он ребенок! — радостно воскликнула Корделия. — Ух ты! Какой миленький! Я хочу взять тебя к себе домой!

— И не мечтай! — сразу отрезала Гвен. — Мне хватает забот и кроме музыки, которая заполонит весь дом!

— В доме он перестанет, — Корделия повернулась к камню. — Ты ведь перестанешь делать музыку?

— Нет, — ответил камень. — Меня переполняет мелодия: я не смогу удержаться.

— А ты никогда не опустеешь? — поинтересовался Грегори.

— Никогда, — решительно заявил камень. — Музыка растет во мне, и я чувствую… что… должен… взорваться! — он даже подпрыгнул на руках Корделии. Девочка бессловно вскрикнула и потянулась к нему, но Магнус перехватил запястье сестры.

— Отпусти Меня! — рявкнула она, мгновенно приходя в ярость. — Я должна… — но тут Корделия замолчала, глаза ее расширились, она изумленно смотрела на камень, который крутился на земле перед ними, выбрасывая радужную пленку, покрывавшую опавшие листья под ним. Так же неожиданно он остановился.

— Откуда он знает, когда вертеться, а когда останавливаться? — прошептал Грегори.

— Он реагирует на свет, — выдвинул гипотезу Фесс. — Заметьте, что сейчас он лежит на солнце. Сейчас почти полдень; я думаю, он ориентируется по углу наклона солнца к горизонту.

Род застыл. Какой эспер на Греймари может знать о солнечных батареях?

— Разве не проще ориентироваться на восход и закат? — спросил Магнус.

— Нет, потому что в полдень солнце в зените, и угол его наклона относительно горизонта указывает на положение севера или юга. Камень располагается относительно полюса.

— Он растет, — тем временем выдохнул Джеффри.

Все посмотрели. Действительно, камень начал разбухать.

— Назад, дети! — приказала Гвен.

А Род рявкнул:

— Ложись!

Компания без возражений отскочила и попряталась.

— Почему, папа? — спросила Корделия.

— Потому что я видел, как камни, раскалываясь, убивали людей, — мрачно ответил Род.

Дети отползли еще подальше; Джеффри, Магнус и Корделия спрятались за деревьями, Грегори укрылся за родителями. Выглянув, они увидели, что камень уже стал вдвое больше первоначального размера. Потом он задрожал и посредине появился поясок, словно кто-то накинул на него петлю. Петля медленно стягивала камень до формы песочных часов. Наконец под аккомпанемент какого-то металлического грохота он раскололся, и две половинки взлетели в воздух.

Дети ошеломленно мигнули, но Фесс решил, что нельзя упустить такую прекрасную демонстрацию.

— Обратите внимание на траекторию осколков в воздухе, дети! Какова ее форма?

— Парабола, — с отвращением фыркнул Джеффри.

— Мы должны пойти поглядеть! — Корделия вскочила.

— Минутку… — Род поспешил остудить исследовательский пыл.

Юная бригада остановилась и с тревогой посмотрела на отца.

— Ты что-то задумал, — обвинительно заявил Магнус.

— Могу ли я предложить идею для обсуждения? — как бы между прочим спросил Фесс.

— Что именно? — отозвался Род.

— Подумайте! Это же механизм, благодаря которому камень оказался здесь.

— Конечно! — воскликнул Магнус. — Вот что он имел в виду, когда сказал, что его сделал другой камень!

— Совершенно верно, Магнус. Был один камень, а теперь два. Он воспроизводится.

— И у него только один родитель, — задумчиво проговорила Корделия.

— Само собой. Такая форма воспроизводства называется делением.

— Но почему он вырос и разорвался? — нахмурилась Корделия. — Чем это вызвано?

— Несомненно, механизм деления привело в действие солнце в зените. А почему разбух… Вы заметили, куда он упал, когда вы уронили его?