Яна Паувел - Алый - цвет боли

Теперь то я понимала, что за чувство заставляло мои мышцы напрягаться, а дыхание замирать. Ощущение опасности только усиливалось, но стоило сделать несколько шагов назад, и оно исчезло.

— Нет! Не уходи!

Я вздрогнула и замерла. Знакомый голос вызвал нервную дрожь во всем теле. На коже от ужаса выступили сиротки. Жуткие воспоминания о последнем дне моей человеческой жизни всплыли в сознании, и я невольно сделала еще несколько шагов назад.

— Нет! Стой! Подожди! Постой! НЕТ!

Я замерла, пораженная отчаянием, зазвучавшем в голосе парня. То, что это был именно Цербер, не поддавалось сомнению. Я помнила этот голос, а, приглядевшись к его правой руке, окончательно убедилась в том, что это он. Темный узор оплетал не только запястье, но и предплечье и уже слегка задевал плечо полукровки.

— Не бойся, пожалуйста…

Я настороженно замерла, наблюдая за очертаниями его тела внутри клетки.

— Ты ведь знаешь меня.

Я невольно хмыкнула. Знаю? Этот парень испортил мою жизнь. Из-за него я не могу вернуться в родной город, встретиться с родными и друзьями. Во всем этом виноват он.

— Я чувствую, мы связанны, — хрипло проговорил парень и приблизил к прутьям свое лицо. — Поговори со мной… Скажи хоть что-нибудь.

Я наконец смогла рассмотреть его лицо и невольно нахмурилась. Он выглядел странно. Куда-то исчезла издевательская усмешка, смягчился взгляд. Его лицо будто помолодело на десятки лет. Сейчас я с трудом могла дать ему двадцать. Хотя, рост у него все еще был внушительным.

— Пожалуйста…

Я продолжала молчать. А парень продолжал сверлить меня умоляющим взглядом. Я чувствовала его нужду, как свою собственную, но продолжала молчать. Пытка молчанием была мне знакома благодаря нему. Именно он показал мне, какой жуткой может быть тишина. Маленький червячок злорадства вызвал кривую улыбку. Страх никуда не делся, но значительно уменьшился. И действительно, чего мне бояться. Я здесь, снаружи, а он в клетке.

— Не молчи!

Крик был бы внушительнее, не поглоти его темное пространство. А так я даже не вздрогнула. Полукровка тем временем ухватился за прутья клетки, в приступе безумия пытаясь их сломать. Не знаю, чего он добивался. Прутья только вспыхнули призрачным светом и не сдвинулись ни на миллиметр. Тяжело дыша, он прислонился лбом к прохладному металлу и закричал. Это было жутко. Он кричал и кричал, и темное пространство с жадностью поглощало его крики. Его отчаяние стало почти невыносимым. Оно все сильнее давило на плечи и вызывало непреодолимое желание подойти к нему, коснуться, успокоить. И только разум останавливал меня от глупостей. Отчаяние, было сильнее всего, скрывая за собой страх, горечь и жуткое, всепоглощающее одиночество.

Когда он, наконец, замолчал, я не знала, куда себя деть от двояких эмоций. С одной стороны я его ненавидела. Хотелось схватить его, ударить, сделать ему больно. С другой — я испытывала к нему какую-то глупую извращенную жалость.

— Пожалуйста… Пожалуйста, прошу… Поговори со мной… Мы же связанны… Значит мы были близки…

Вспышка ярости оказалась внезапной. Алая пелена застлала глаза, и я будто бы раздвоилась. Будто сторонний наблюдатель я ощутила, как искривились в циничной усмешке губы, как вспыхнули синим светом глаза.

— Близки!? — холодный искаженный рычащими нотками голос никак не мог принадлежать мне и, тем не менее, исходил он от меня. — Посмотри на меня… Кто я, по-твоему?

Парень вздрогнул и сделал маленький шаг назад.

— Ты хочешь поговорить?

Он повторно вздрогнул, но больше не отступал, настороженно следя за мной.

— Посмотри, что ты со мной сделал!

— Нет…

— Что значит «нет»!? ТЫ меня похитил! ТЫ меня укусил! Поджег меня тоже ТЫ. А затем, будто этого было мало, ТЫ меня обратил!

К концу гневной тирады я уже стояла рядом с клеткой и совсем не опасалась запертого внутри нее парня.

— Вот только я тебя переиграла, — вкрадчиво сообщила я ему. — Ты не сможешь мною командовать. Никогда я не буду твоей рабыней, и ты будешь гнить здесь до конца своих дней. В одиночестве! И тишине…

Он вздрогнул и отшатнулся. Уже в самой клетке полукровка за что-то запнулся и упал, а я продолжала стоять рядом, уцепившись пальцами за холодные прутья, и тяжело дышала. Ярость куда-то ушла и осталась лишь отвратительная пустота. А затем она сменилась неверием, растерянностью и болью. Что примечательно все эти эмоции принадлежали не мне. Но сочувствия к кровососу я все равно не испытала. Лишь легкое раздражение не давало мне покоя и хотелось кого-то ударить, а еще лучше укусить. Но вначале нужно выбраться отсюда. Не хватало еще застрять здесь в компании с этим монстром. Я резко выдохнула и сделала несколько шагов назад. Только отойдя на безопасное расстояние, я позволила себе развернуться к нему спиной. Дрожь пробежала по всему телу, стоило мне только посмотреть на бесконечную непроглядную тьму вокруг. И все же, вздохнув, я решительно направилась вперед, в надежде выбраться из этого места.