Ольга Табоякова - Мери-Сью

Мне немного стыдно объяснять, почему я стал есть незнакомый плод, но я это мужественно сделаю. Как-то мне довелось стать свидетелем просмотра серии какого-то латиноамериканского сериала. Тогда мне надо было заслужить благоволение одной красавицы, а девушка оказалась предприимчивая, всучила мне своего младшего брата и унеслась в парикмахерскую. Мы вечером собирались в клуб. Ее младший братик оказался сущей бестией, но подсаженной женщинами семьи на всё это мыло. Он потребовал, чтобы я сидел с ним, смотрел и проявлял эмоции, комментировал. Понимая, что лучше так перетерпеть семилетний ужас, я сидел, смотрел и комментировал. Так вот, в той серии главный герой шлялся по сельве после какой-то катастрофы и ел только те фрукты, которые были до этого покусаны птичками. Другой герой утверждал, что это означает безвредность фруктов.

Я загрыз этот фрукт. Я думаю, что фрукт, так как внутри он был сладкий. Мне, конечно, пришлось напрячься, чтобы раздолбать кожуру, но я не зря уже три года занимался карате-до.

Я в очередной раз посетовал на себя придурка. Я ведь не пью. Почти. Мне даже на работе спускают, что я непьющий. Какого ужаса я согласился пить за первого сына орка. Не могу объяснить этого затмения.

С новыми силами я дотащился до деревьев. А дальше принялся бродить вокруг каждого из них. Я искал следы. Где-то должны быть следы, дорога, хоть что-нибудь. Я ведь сюда как-то попал. Как они меня сюда принесли? Где ребята?

Я по четыре раза обошел вокруг каждого из деревьев. Следов не нашел. Ужас ко мне прокрался незаметно, всего-то хватило получаса, чтобы понять, я здесь один. Но душа не желала верить в подобное. Я подумал: "а вдруг там в кустах скрытая камера?".

Стараясь не колоть себе ноги, так как я все еще пребывал в мехово-кожанном костюме орка, я пошел к большой живой изгороди. Ошибкой было решение пробираться к большим растениям через маленькие зелененькие с желтыми цветочками. Видимо пыльца у этих цветочков была ядовитая. Ноги зажгло огнем. Срочно развернувшись назад, я опять оказался под родными уже деревьями.

Впервые за долгое время я захотел плакать. Это неправда, что мужчины менее эмоциональны. Мы переживаем гораздо больше женщин. И поводов у нас больше. Разница между полами в том, как выплескиваются эти эмоции. Женщины могут поплакать, а вот если мужчина захотел зарыдать, то это уже серьезно.

Я понял, что я боюсь. Очень боюсь. До потери сознания. Страх разрывал меня изнутри. Я бы на коленях умолял, чтобы все это оказалось розыгрышем. Но все вокруг почти не оставляло подобных шансов.

Любая восточная культура воинского искусства учит отстраненному восприятию мира. В сражении возможно победить лишь с холодным разумом. Я успокоился. Мой учитель Исхан-сан был бы мной не доволен. Я поддался панике.

Теперь надо было решать, что делать. Умным было бы осмотреться. Дерево большое, высокое, я вполне могу на него залезть. Подпрыгнув и ухватившись за ветку, я подтянулся и полез наверх. Координация после вечернего издевательства над организмом оставляла желать лучшего. Я дважды чуть не упал. В ладонь впились маленькие занозы. Чем выше я забирался, тем сильнее кружилась голова. От листвы шел дурманящий запах. Мне казалось, что от листвы, но на самом деле оказалось несколько не так.

Где-то на самом верху, а я прикинул, что это дерево метров двадцать в высоту, я наткнулся на птичку. Там было гнездо, больше похожее на большой скворечник. Птица была с каменным клювом, которым и удачненько впилила мне между глаз. Сознание я потерял, и, по всей видимости, упал вниз.

Пришел в себя я уже вечером, по крайне мере, точно стемнело. Голова болела, а я подумал о страшном сне, который меня так напугал. Но сфокусировав глаза, а также попытавшись дотронуться до лба, я опять поверил в реальность происходящего.

- Мама! - я завыл, сидя под деревом.

Корябая руками кору дерева, я хрипел. Когда приступ меланхолии по дому прошел, то я смог подняться. Руки и ноги были относительно целы. Голова ужасно болела, желудок властно сжимался и скручивался в маленькое колечко. Язык распух.

На ночь глядя, идти куда-либо было неумным, но я пошел. Я шел в ту сторону, куда ходил и первый раз. Я мечтал, чтобы мне на голову упал фрукт. Я был бы сыт. Но такого чуда второй раз не случилось. Выйдя на поляну, я обомлел. Передо мной лежал он. Я сразу же поверил в его реальность. Все дело было в запахе. Вонь несусветная. А он выглядел впечатляюще.

На блекло зеленой траве отдыхал зверь, сильно смахивающий на большую кенгуру со срезанной мордой и кадыком. Мне было видно его морду, он смотрел в мою сторону. Кадык дергался, рот открывался и закрывался, глаза смотрели внимательно, выдавая наличие интеллекта не меньшего, чем у некоторых граждан.