Ольга Табоякова - Все дороги этого мира

Мухмур Арану было почти семьдесят, но на покой уходили в восемьдесят - восемьдесят пять лет, так что у него было еще лет десять активной деятельности. Великое множество родственников, которые появились за эти семьдесят лет его жизни, поддерживали его, но были против, чтобы он ехал. Мухмур настоял. Он представил себя со стороны: невысокий, лысый в свободной хламиде ярко красного цвета на сером ослике. Мухмур сам себе улыбнулся и замурлыкал тихонечко песню о цветах и весенней любви. Из этого приятного состояния его вывел резкий крик. Похоже, что начался скандал. Мухмур обожал скандалы потому, что они давали сильный энергетический заряд, а также позволяли увидеть жизнь с другой стороны. Мухмур придержал своего ослика.

С ним поравнялась большая открытая повозка. Как обычно, скандалила донна Илиста и Инрих.

Донна Илиста - прима нашей труппы и идейный вдохновитель поездки на фестиваль. Несмотря на свои годы, она забивала многих молоденьких. Внешность у Илисты - типично варварская: широкая и очень крутая нижняя часть, тонкая талия, пышная грудь, рост выше среднего. Полные губы, карие глаза, густые темные чуть вьющиеся волосы, лицо круглое, что хорошо для сцены, нежный медово-солнечный голос, длинные пальцы, а ногти всегда по обычаю варваров покрыты лаком, кожа темная. Да, и особая примета - родимое пятно на правом запястье в форме птицы, что, безусловно, означает счастье и свободу.

Мухмур Аран всегда любовался Илистой. В скандалах она была особенно очаровательна. Скандалы всегда начинались одной фразой: "О! Инрих!". Мухмур Аран пропустил начало ссоры и включился в нее уже к средине. Илиста обожала скандалить с Инрихом. С остальными она тоже скандалила, но Инрих был особым удовольствием.

- Ты жулик, Инрих! Как можно мне навязывать такое? - Илиста стояла на движущейся повозке и орала на ехавшего рядом Инриха. Ветер развевал ее длинную юбку и распущенные волосы.

- Но, Илиста! Ты не можешь этого отрицать! - Инрих старался говорить спокойно, но тоже заводился от воплей своей примы. - Ты должна это сделать!

Илиста чуть сменила позу, наклонилась вперед, сузила глаза, сжала кулаки:

- Всякого, кто говорит мне, что я что-то должна, я бью ногой в челюсть, - яростно заявила актриса на предыдущее высказывание своего директора.

- Хорошо, ты можешь этого не делать, но тогда все это бессмысленно, - пожал плечами Инрих. Еще несколько глубоких вздохов и он даже улыбнулся Илисте.

- Ах, так! Да я сделаю все так, что все будут стонать от зависти. Никто не делает этого лучше меня! - Илиста вздернула голову вверх, и в варварском благословении сложила руки.

Инрих ей ответил, как выходец с востока, где жили варвары, он мог это сделать. Договор был заключен.

Мухмур Аран поняв, что крики окончены, а он так и не узнал их причины, приблизился к Инриху.

- О чем были речи, о досточтимый? - Мухмур чуть наклонился, выражая почтение.

- Ара, если ты не прекратишь издеваться, то получишь вместо Илисты, - пообещал Инрих.

- Так в чем было дело? Конец я услышал, а все-таки?

Инрих устало помотал руками:

- Подумать только, третий день едем, а она в своем репертуаре. Мы же едем без провожатого - без мага. Я ей втолковывал, что надо в ножки поклониться в следующем городе гильдийскому представителю. Подождать, если понадобится, но без мага дальше не ехать.

- Понятно, она в ножки кланяться не хочет? - Аран почесал подбородок, представляя самое начала скандала.

Их обогнала повозка с акробатами, Инрих задумчиво понаблюдал за их вывертами. Сзади послышалось шипение и крики, они посторонились.

- А почему ты сам не можешь? - Аран все еще пытался разобраться в ситуации.

Это была щекотливая тема для Инриха, поэтому он предпочел не услышать вопрос.

- Что там наш драматург? - перевел он разговор на Одольфо.

- Что может этот старый хрыч? Ваяет очередной шедевр, - Аран прихихикнул.

Инрих с вопросом посмотрел на него.

- Ты что-то знаешь?

- Что, о достойный, я могу знать? - на этот вопрос уже не хотел отвечать Аран.

- Ара, пожалуйста, скажи, к чему мне готовиться?

Аран пожалел Инриха и поделился сюжетом бессмертной постановки, которую создает Одольфо.

- Будет же грандиозный скандал, - выдавил Инрих из себя.

- И не позднее вечера, - хмыкнул Аран и пустил своего ослика в хвост каравана. Он хотел пообщаться с поваром Гримом.

В своем возрасте Аран знал, что для путешественников главное в пути безопасность и хорошая еда. Относительно первого он не мог ничего сделать, а вот второе ему было подконтрольно. Пусть в малой степени, но подконтрольно.