Ольга Табоякова - From Moscow to love

Восьмой, девятый и десятый представляются нам опасными. В той самой энциклопедии было написано о населяющих эти места привидениях, драконах, смертях, слонах, собаках, туманах, временных петлях и прочих ужастиках.

Мы оценивали способность интеграции Старого города в современную структуру Москвы, и пришли к выводам, что при решении трех ключевых вопросов это принесет миллиарды прибыли.

Никита примолк, сделал глоток и стал перечислять.

Первое - это три непонятных сектора. Второе - два сектора с какими-то спецами, и третье - как определить стоимость квадратного метра. Это выше среднемосковской или все же ниже, раз под землей.

- А вопросы подъезда? - в деловой разговор включился фотограф.

- В энциклопедии было указано порядка шестидесяти выездов и въездов. Вот мы посчитали пропускную способность, - отчитался Никита и показал лист с расчетами.

- Ммм, это серьезно, - благосклонно заметил историст Семен.

- А я что говорю! - Никите нравилось, что и в этом обществе его ценят. Он привык завоевывать свой авторитет знаниями, сведениями, расчетами и анализом.

- Но это получается просто проект. Ничего нового. В чем здесь мечта? - вздумалось спросить "прошлогоднему человеку".

Елисей скрыл свою тревогу. Этот долгожитель зрит в корень, только вот здесь не бизнес-конференция. Хотя вопрос задан, надо дать ответить. А ведь, наверняка, шансовик Никита вскипит, и тому есть повод.

Вопреки мнению лекаря Елисея, Никита не вспылил, даже голоса не повысил. Он принялся многословно объяснять.

Мечта в том, чтобы открыть для нас весь Старый город, включая и те запретные сектора. Это ж надо понимать, сколько там тайн, возможностей, шансов. Это сейчас мы заняты карьерами, учебой, здоровьем, гламуром, детьми и всякой подобной привычной белибердой. Это все стандарт. А вот в новом городе будет так много необычного, непривычного, возбуждающего.

- Подождите, - прервал его "прошлогодний человек". - Так вы заняты не людьми, а тайнами?

- Будто бы вы заняты людьми, - съязвил шансовик. - Кому нужны люди? Они лишь приложение к мечтам.

- Да уж, - Алексей этим коротким фырканьем, выразил свое отношение к бездушному шансовику.

- Возможно, - Елисей предпочел быстренько и несколько бесцеремонно вмешаться в назревающий конфликт, - стоит поговорить об этом с представителем Старого города?

- С кем? - встрепенулся Никита.

- С нашим гостем, - Елисей улыбнулся Водиле, тот кивнул, а потом все же высказался.

- Если вы не против, я бы хотел закончить вечер своим рассказом.

- Прекрасно, - Елисей стремился передать слово следующему гостю. - Это будет просто замечательно. А сейчас я думаю, что нас ждет увлекательный рассказ от уважаемого Кузьмы.

Гостям ничего не оставалось, как согласиться с предложением хозяина вечера.

Пришло время пить кофе и есть десерты. К удивлению Елисея от десерта отказались все. Он-то знал, что и фотограф и дорожник сладкоежки. Но уж если хотят, то пусть черный кофе с коньком.

К блюду с сырами благосклонно отнеслись "прошлогодний человек" и шансовик.

Водила попросил зеленый чай.

Елисей взял самую большую порцию шоколадно-карамельного мусса с кусочками фруктов и попытался заесть свою неудачу. Все же зря он пригласил этих столь не сочетаемых друг с другом людей. Разговоры - дело хорошее, но город опять захандрил. Ошибся Елисей с собеседниками. Катастрофически ошибся. Лекарь принялся еще раз обдумывать только, что услышанные истории.

Он посчитал, что все истории какие-то бестолковые. Историст излишне заклинен на собственной исключительности. "Прошлогодний тип" все так же повернут на свое прошлое, настоящее он так и не видит. В центральном округе не очень приятный шансовик. А выглядят они все вполне презентабельно. Эдак внушающие доверие.

Лекарь еще раз оглядел гостей. Вот историст уже пришел в себя. Видно, как он впитывает в себя новые истории. А вот фотограф. Этот рыжий еще свою историю не рассказывал. Елисей прогнозировал, что фотограф будет рассказывать печальную историю. Но если город услышит излишне печальную историю, то совсем расстроится. А справа сидит дорожник. Лучше всего теперь ему рассказать историю.

Елисей еще раз с беспокойством глянул на фотографа. Нет, уж пусть лучше дорожник сейчас начинает рассказывать свою историю, а потом фотограф. Да, Водиле лучше быть последним.

Но город имел свое мнение, кому быть последним. Город желал услышать историю лекаря, а то не поймешь этого Елисея. Уж больно он благожелательный, не может быть лекарь таким добрым.