Эрик Ластбадер - Вуаль тысячи слез

— Грязный эксперимент Пэфороса не удался, — злорадно провозгласила Джийан, — равно как и все остальные.

— Что он пытался сделать?

— Сотворить то, что подвластно только Создателю.

— Великой Богине Миине?

— Да, она способна дать жизнь, по крайней мере, так написано. Но это не одно и то же. Даже Миина — не Создатель. Она не может произвести жизнь из простых составляющих Космоса.

— Но ведь она сотворила Кундалу?

— Нет! Она попросила Священных Драконов создать Кундалу, и они сделали это с помощью Жемчужины. Они принесли огонь и воздух, землю, воду и металл с далеких звезд. Когда в незапамятные времена родилась Кундала, по мановению руки Создателя появился наш народ.

Риана обдумывала услышанное. Ей казалось, сама история хранится на толстых полках с книгами. Она слышала голоса предков-кундалиан, разбуженных от долгого сна разговорами о Создании. По щеке скользнул солнечный зайчик, отразившийся от мозаичного купола. Или ее коснулось дыхание предков? Под мозаичным куполом будто оживали надежды, страхи, мечты, сотканные из звезд континенты, темные блестящие моря. Снова и снова Риана чувствовала огромную всепоглощающую любовь к женщине, которая вырастила Аннона, спасла его от неминуемой гибели и была готова пожертвовать всем, включая собственную жизнь, чтобы спасти выращенного ею ребенка-в'орнна. Одной частью своей души Риана чувствовала, что никогда не сможет понять это чудо, а другой испытывала бесконечную благодарность.

Все как обычно. В'орннам нужны ответы на вопросы. Именно поэтому они и отправились покорять Космос. Именно поэтому гэргоны продолжали таинственные эксперименты. Они искали ответы на вопросы: «Кто мы? Откуда пришли? Куда идем?» Говорили, что гэргоны мечтают о бессмертии и хотят стать равными богу Энлилю, которого они отвергли и развенчали. Правда ли это? Точного ответа не знал никто. Гэргоны умели хранить секреты и изобретать различные уловки и отговорки. В какой-то мере они уже превратились в полубогов — сильных, властных, надменных.

Все, кроме Нита Сахора.

— А где была Миина? — с подростковой прямотой спросила Риана. — Она видела Создателя?

— Она спала, — ответила Джийан, в словах которой звучала вера. — А когда она проснулась, мы уже были здесь с ее именем на устах.

Джийан хотела сказать что-то еще, губы уже приоткрылись, чтобы произнести следующие слова, но тут почувствовала резкую боль. Колдунья со стоном опустилась на колени и обхватила руками тонкую талию. Риана опустилась рядом с ней и обняла ее с той же нежностью, с какой сама Джийан обнимала маленького Аннона, когда он болел малярией.

В тот момент между ними легла тень. Выглянув в окно, они увидели сову с короной на голове, которая летела прямо к луне, размахивая сильными пятнистыми крыльями. «Это — знак, — с тяжелым сердцем подумала Джийан. — Миина подает нам знак».

А потом что-то случилось — то ли сова, разбив стекло, влетела прямо в окно, то ли лунный свет превратился в огромный поток энергии. Книги попадали со стола, их страницы взъерошились, будто перья испуганной птицы. Другие книги вылетали с полок, казалось, дух библиотеки протестует против внезапного нарушения покоя. Риану отбросило назад. Скользя по гладкому полу, она пыталась выпрямиться, но неизвестная сила швыряла ее из стороны в сторону. Риана ударилась о край тяжелого стула из аммонова дерева, упавшего набок, и его ножка больно впилась ей в тело.

Она посмотрела на Джийан, которая почему-то выгнула спину и вытянула вперед руки, словно ее тащили вперед невидимые веревки. По библиотеке с завыванием кружились потоки холодного воздуха, так что, когда Риана повернулась и позвала Джийан, то не расслышала собственный голос. Сердце Рианы трепетало, она в ужасе наблюдала за происходящим, а Джийан поднялась в воздух.

От хризалидов, покрывавших ее руки, исходило жуткое сияние. Они больше не были черными, их цвет медленно переходил в пепельно-серый. Пока хризалиды светлели, тонкие чешуйки панциря откололись и закружились в бешеном вихре. Облетев библиотеку по периметру, они, словно белые снаряды, стали носиться на бешеной скорости, разрывая книги и мебель. Осколки хризалидов застревали в рифленых колоннах, резных перемычках над дверями, стенах. Риане пришлось нагнуться, когда один из осколков промчался в сантиметре от ее головы. Пролетая мимо, осколок свистел, словно лопасть пропеллера.

Риана попыталась подняться и тут же снова упала. Все тепло будто исчезло из библиотеки. Холод пробрал Риану до самых костей, покрывая их жемчужной изморозью, превращая костный мозг в сухой белый пепел. Стало трудно дышать, не хватало воздуха, как во время песчаной бури. Он словно распался на составляющие и превратился в какую-то темную смесь, пропитанную опасностью и злобой.