Фиона Макинтош - Кровь и память

— И вы доверяете незнакомому человеку, ваше величество? Это же чужестранец!

— Ты прав, — согласился Кайлех, непредсказуемый, как обычно.

— Подождите! — предостерег его Рашлин. — Больше ничего не говорите, пока я не узнаю, что нового скажут камни.

Кайлех кивнул в знак согласия и, молча сев в кресло, налил себе второй кубок вина. Барши тем временем взял испещренные письменами камни — одиннадцать штук — и бросил их на пол. Наклонился, читая предсказание, затем выпрямился.

— Ну?

Рашлин медленно покачал головой.

— Камни в растерянности. Они сообщают, что чужестранец говорит правду, но…

— Что?

— Но не всю правду… Чего-то он не договаривает. Чего именно — я не могу сказать.

— Это человек потерял память и не может многое объяснить. Но, в любом случае, тайны есть у всех, даже у тебя, Рашлин, — отозвался Кайлех, не утратив прежней жизнерадостности.

«Ваши тайны, сир, для меня не тайны. Я могу читать ваши мысли как открытую книгу», — язвительно подумал колдун, зная, что так бывает далеко не всегда.

— Я бы советовал вам быть осторожным, мой славный король.

— Даже камни предсказывают перемены. Перемены места, перемены души, перемены идеалов, перемены намерений. Войны с Селимусом не будет, Рашлин. Будет равноправная торговля к взаимной выгоде. Мне стыдно, что не я сам додумался до таких простых вещей. Это внушает большие надежды, и я не могу дождаться той минуты, когда смогу сообщить об этом Лотрину. Как ты думаешь, он услышит мои слова? Поймет меня?

Рашлин мысленно чертыхнулся. Король принял решение и теперь ни за что не отступится. Он бездумно лезет прямо в пасть дракону. Как хочет. Да будет так.

— Полагаю, что в теле коня сохранились крохи человеческого разума, однако обещать не могу.

— Прекрасно! — ответил Кайлех. — Он наверняка одобрил бы мои намерения.

— Мой король, могу я спросить, что подвигло вас взяться за столь сложные и деликатные переговоры?

— Переговоры буду вести не я лично, а Каллин, или как там его на самом деле зовут, тот самый человек, потерявший память.

Рашлин кивнул и поспешил сменить тему разговора.

— Мне хотелось бы спросить вас о пленнике, моргравийском солдате…

— Я не намерен возвращать его соседям.

— Тогда смею ли я просить его у вас, ваше величество? Можно мне получить его в мое пользование, для опытов? — обратился к королю с просьбой барши, пытаясь при помощи чар проникнуть в мысли своего собеседника.

В тот же день несколько часов спустя Аремис, а также Мирт, Ферл и несколько других горцев, в числе которых был и Мегрин, встретили короля, гордо восседавшего на прекрасном жеребце.

— Ну разве он не великолепен? — напрашиваясь на похвалу, задал Кайлех вопрос своему гостю-невольнику.

Аремис был вынужден признать, что раньше ему не доводилось видеть коней столь редкостной красоты.

— Настоящий королевский скакун, ваше величество, — польстил он, заметив, что его слова обрадовали короля. — Вы позволите? — попросил он, желая погладить черный лоснящийся бок четвероного красавца.

— Разумеется, — разрешил Кайлех.

Соскочив на землю со своего гнедого скакуна, Аремис приблизился к Галапеку. Конь при его приближении мотнул головой. Аремис тихонько присвистнул.

— Никогда не видел большего гордеца, чем этот! — произнес он, осторожно обходя красивое животное, чтобы не напугать его.

— Угости его, Каллин! — предложил Мегрин и бросил наемнику яблоко, которое тот ловко поймал. — Он у нас привередливый, зеленых яблок не любит, его от них пучит.

Последняя фраза вызвала громкий смех собравшихся.

Аремис положил яблоко на ладонь и протянул Галапеку. Не сводя с коня восхищенного взгляда, он с удовольствием наблюдал за тем, как тот жадно съел лакомство. Прикосновение бархатистых губ к ладони вызвало в нем дрожь. А потом в голове словно прорвало запруду, и в его разум хлынула лавина воспоминаний — к нему вернулась память. Схватившись за голову, Аремис отшатнулся назад.

Первым к нему, соскочив с коня на землю, бросился Кайлех. Аремис в очередной раз удивился добросердечию горного короля, отсутствию в нем всякого высокомерия. Разве Селимус проявил бы заботу о простом человеке? Удостоил его хотя бы взглядом?

— Что с тобой, Каллин? Что случилось? — спросил король, протягивая к нему одну руку, второй держа коня на поводу.

Аремис был не готов сразу во всем признаться. Осторожная натура наемника заставила его схитрить, оставив дальнейшие объяснения на потом.