А. Котенко - Отдел странных явлений - Проклятье в подарок

- Ой, напугал! - я показал извращенцу язык. - Меня не так-то просто взять. Только жаль мне тебя, Пашенька.

Теперь я решил предстать перед обидчиком ласковым и нежным, жалеющим. На создание, которое смотрит на врага милыми заискивающими глазками, рука не поднимается, поэтому атаки баскетбольным мячом могло и не последовать. Жаль было только Марину-Рёко, которая пыталась вырваться из пут в поисках удовлетворения собственной страсти. Но девушке приходилось терпеть.

- О! Таким идеальным мужчинам как я, достигшим совершенства в постели, не нужна ничья жалость! У меня есть все! Даже надоедливый мерзкий завистник, мозги которого я сейчас размажу по сетке.

Я, считавший себя до недавнего времени неплохим артистом, и не подозревал, что мои снисходительные беседы о любви не остановят Анико-сэнсея, и что извращенец не швырнет в сетку баскетбольный мяч. Но я умудрился так извернуться, что мяч попал ему прямо на толстые подошвы ботинок, и вскоре полетел обратно к обидчику. Идеальный мужчина, накаченный физрук или просто Павел не ожидал такого финта от подвешенного пленника, поэтому не успел среагировать, и баскетбольный снаряд угодил ловеласу прямиком в… Туда, куда я и хотел.

- Ой, извини, я помял твое оружие! - сокрушался я, прикрывая рот рукой, чтобы несчастный Залесский не мог видеть моей улыбки.

Только школьному ловеласу и доморощенному адепту садо-мазо было далеко не до этого. Охая, он стоял, скрючившись, посреди спортзала и отборными выражениями посылал то ли баскетбольный мяч, то ли натренированных агентов спецслужб в то самое место, которое я ему и отбил. Даже подвешенная с завязанным ртом Марина, казалось, смеялась над тем, как физрук получил от неудачника.

Но радость девочки оказалась недолгой. Стоило боли немного утихнуть, Залесский подошел к ней и вынул кляп.

- Ну и подонок же ты! - тут же фыркнула девушка.

Возможно, она сказала бы еще что-то, но извращенец не дал ей договорить и заткнул рот, отнюдь не кляпом. Девушка заискивающе сощурилась, аккуратно вынула 'кляп' и напевно поинтересовалась:

- Не боишься, что я откушу кусочек от твоей сардельки?

Но ответа не последовало. Физрук знал, что он делает, и он пользовался беззащитностью плененной Марины.

'Так, пора атаковать!' - решил я, доставая из-за пазухи самое страшное свое оружие - мангу.

Зайцева несколько удивилась, когда учителя отнесло на несколько метров от турника.

- Э! Что это значит? - Павел смотрел по сторонам, но ничего не мог понять.

Ни руки, ни ноги не слушались его. Он словно превратился в куклу. В очень уродливую марионетку. Руки его выгибались под прямыми углами, голову резко развернуло в профиль, а в талии так перекрутило, что ноги норовили идти вбок, а не прямо.

- Что такое? - вопил он. - Уйаааа, больно!

И в такой странной позе застала учителя ворвавшаяся в спортзал Мари. Охая и причитая о незавидной судьбе физрука, девушка тут же кинулась к нему, сбрасывая на ходу единственную свою одежду - шелковый халатик. Одну ошибку она совершила - метнувшись к Залесскому, она не заметила меня. И тем более, она успела позабыть, что у меня есть волшебная манга.

- Тьфу, как противно! - выругался я, продолжая рисовать занятные картинки.

Мари вдруг тоже выгнуло на манер персонажей кеметских фресок, и она взвыла от боли едва ли не громче учителя.

- Так, какой бы им урок преподнести? - почесал в затылке я.

Вряд ли кто из присутствующих подозревал о том, что стало причиной странных телодвижений. Нейтрализовав развратников, я принялся спасать жертв: для начала я изобразил Марину свободной от пут, предварительно одев ее в костюмчик Сэйлор-Афины без диадемы. Волшебное украшение в такой момент давать девушке чревато, не то натворит дел - не расхлебать.

- Э-э-э-э! - только и смог сказать плененный мангой Павел Залесский.

- А зачем тебе она? - пожал плечами я. - Ты ее не любишь. Да и у тебя уже есть замечательнейшая партнерша, которой тоже хочется удовольствия без любви. Почему бы вам не… Тем более, что вы и так тут каждую ночь…

- Нееет! - взвизгнула Мари, попытавшись изменить свою позу, но все, что она могла делать - стонать от боли и ошарашено смотреть на меня.

Я закрыл глаза и прикоснулся к ее сознанию: 'У него есть один из экземпляров волшебной манги! - думалось девушке. - Плохо дело! Этой книжицей и убить можно!'

- А знаете, Залесский-сан, - искоса посмотрел на извращенца я, - что самое обидное писала о вас Волкова? То, что вы не чувствуете женщину в любви. Вам плевать на ее переживания, вам главное получить удовольствие для себя и своего тела.