Брайан Толуэлл - Конан и Великая душа 2. Огни Будущего

В мгновение ока Конан подлетел к трону Тезиаса. Странно, но ни карлик, ни четырнадцать его монахов, ни тот, второй, Конан не шелохнулись. Никто не попы­тался остановить его даже тогда, когда с оглушитель­ным свистом рассекающий воздух длинный меч понес­ся к голове Великой Души. Но недоумевать по этому поводу Конану было некогда. Не встретив никакого сопротивления, он разрубил Тезиаса напополам — сверху вниз, от головы до самых бедер.

Однако ужасающего стона не последовало, и алая кровь не брызнула из разрубленного тела. К ужасу свое­му, Конан узрел, что там, где прошел убийственный след его меча, сидят, ухмыляясь, уже два Тезиаса! Оба были совершенно невредимы. Укоризненно покачивая головами, они осуждающе глядели на Конана.

«Опять колдовство», — подумал он. Вдруг иной го­лос, зашевелившийся в его мозгу, бесстрастно произ­нес: «А чего ты еще ожидал?»

Конан снова взревел, как смертельно раненный зверь. Меч сверкал с молниеносной быстротой. Он рвал, резал, кромсал тщедушное тело Тезиаса, но чем дальше, тем больше из-под лезвия меча вылезало новых карликов, ничем не отличимых от Тезиаса. Вскоре их были уже десятки, они не умещались в кресле. Глумясь и хихикая, они толпились вокруг сражающегося Кона­на и бесстыдно заглядывали в самую душу его.

Конан не мог остановиться. Казалось, он обезумел, круша и кромсая маленькие тела вокруг себя. Краем глаза он видел, как безучастно взирают на эту странную битву Синие Монахи, а тот, второй, Конан, напротив, раскрыв рот, изумленно смотрит…

Наконец, обессилев, киммериец опустил меч. Он тяжело дышал, могучая грудь судорожно вздымалась, в синих глазах отразилось отчаяние. Только он прекратил бессмысленную сечу, карлики исчезли. На троне снова сидел один-единственный Тезиас, живой и невреди­мый.

— Как это грубо, — с деланным сожалением молвил карлик. — Пришел в гости и сразу же напал на хозяина! Тебе повезло, варвар, что я отходчив, иначе не мино­вать бы тебе божественного гнева!

— Ну вот он я, чего ж ты ждешь, гнусный карла?! — просипел Конан. — Давай, заканчивай свой балаган!

— Не-ет, любезный Конан! — протестующе вос­кликнул Тезиас. — Подошла к концу только первая часть нашего фарса. Комедия закончена, начнется драма. Драма дикого мира, который падет к ногам Ве­ликой Души!

Киммериец сумел взять себя в руки. Если этот мер­завец хочет поговорить с ним, почему бы и нет?! Рань­ше всякое промедление врагов всегда играло на руку Конану.

— Могу ли я знать, какая роль уготована мне в твоем бездарном фарсе?

Тезиас широко улыбнулся, и улыбка эта не предве­щала Конану ничего хорошего.

— Ага, киммериец, я вижу, в твоей душе проснулся живой интерес! Меня радует это. Поскольку ты едва ли представишь для меня какую-либо опасность в буду­щем, не стану от тебя ничего скрывать. Вот, видишь этого человека? — Тезиас указал на двойника. — Ты вряд ли поймешь, откуда он взялся, но это и неважно. Отныне Конан — он! Подойди, друг мой Джейк, к этому незадачливому варвару и прими от него аквилон-скую корону!

Хищно блеснув белоснежными зубами, Джейк дви­нулся было к Конану. Взирая на свое живое отражение, Конан сначала опешил. Что это — очередной мираж Великой Души? Опять гипноз? Но миражу не предлага­ют корону! Корону может носить лишь живой человек! А если это проверить?

Волосатая рука Джейка уже тянулась к золотому об­ручу Аквилонии, что всегда сиял на голове Конана, когда огромный кулак киммерийца стремительно вре­зался в живот двойника. Удар был мощным. Джейк со­гнулся пополам, и Конан добавил со спины. Затрещали кости, Джейк, хрипя, покатился по полу.

— И этому ты хотел вручить корону Аквилонии?! — дерзко рассмеялся Конан. — Я был о тебе лучшего мне­ния, карла! Да такой хлюпик окочурится от дыхания младенца!

Сатанея, Джейк поднялся с пола. Воздух с шумом выходил из осклабившегося рта, слюна стекала по ши­рокому подбородку, смешанная с кровью. Из-за пояса двойник выхватил некую штуковину, напоминающую изогнутую под прямым углом трубку из черного метал­ла. Раздался щелчок, указательный палец правой руки лег на небольшой отросток, чуть заметный на тыльной стороне странной трубки. Конан сразу понял: это — смерть. Едва он отпрыгнул в сторону, прозвучал гром­кий хлопок, мимо просвистело нечто, а еще миг спустя где-то за его спиной послышался тихий, но хулкий удар металла о камень.

—'Какой ты прыткий, мать твою, — растягивая слова, с выражением проговорил двойник. — Но я до­стану тебя, мразь. Никто еще не уходил от пули Джейка Митчелла!..