Papirus - Будь здоров

– Вот что, милейший, – бессознательно повторил я интонацию учителя Лабриано, когда он бывал недоволен, – когда вас везли в операционную, про деньги спрашивали? И сейчас никто не спрашивает! Дело в том, – пояснил я, – что я сейчас на практике и опробовал на вас один новый метод, который только недавно стали испытывать столичные лекари. Так что ваше лечение проходит, можно сказать, как испытательное, а за него денег не берут. С минуту стояла тишина, а потом напряжение и тревога ощутимо развеялись.

– Вот разве что, после выписки угостите меня домашним вином… – улыбнувшись, сказал я.

– Да я… мы… Весь подвал к вашим услугам! Забирайте!

– Благодарю. Весь подвал мне не нужен – хватит и бутылочки.

Пожелав егерю скорейшего выздоровления, мы с Мириниллой продолжили обход.

На восьмую ночь нашего пребывания в Бардиносе я, как обычно, связался с женой, но настроение у нее было совсем не обычное. Описать его очень не просто. Смесь счастья, радости восторга, любви… злости, ярости и подозрительности. Гонец добрался до столицы.

-…И что это значит?! После каждой твоей практики за тобой тянется шлейф восторженных девиц! Кот похотливый!! – яростно сверкая изумрудными лезвиями глаз, допрашивала меня дражайшая половина. – Почему ты не сказал мне, что идешь не один?! Зачем ты их вообще с собой потащил? Никак не мог расстаться? Хотел по-тихому отправить их обратно, а там – шито-крыто…?

– Свента, милая! Послушай меня. Я поклялся графу, что спасу его дочь. Не мог же я там ее оставить.

– Да что бы ей сделали? Замуж выдали?

– Там все не просто было. Поверь мне! Ну-у-у-у-у…, а не говорил, чтобы не волновать по пустякам.

– Ла-а-а-адно, – угрожающе-обещающе протянула жена, – потом разберемся.

Собственно, радость и счастье в ее глазах объяснялись просто – она так и не верила до конца, что я жив, и с ней общается не дух, отпущенный на каникулы. Когда травник привез ее кинжал; подробно описал меня и рассказал об излечении почек господина дознавателя – тогда только все и поверили. Обе мамочки были вне себя от счастья: закатили пир горой; немедленно отправили гонцов к мужьям с радостной вестью; рыжего настолько замучили расспросами, что бедняга уснул прямо в кресле с бокалом вина в руке.

Свента, не откладывая дела, отправилась прямиком к генералу КСОР, который, к счастью, оказался на месте, и, выслушав рассказ, немедленно назначил своего личного порученца сопровождать мою супругу в поездке. Секретарь срочно подготовил, а генерал тут же подписал необходимые документы. Таким образом, завтра с утра делегация во главе со Свентой под охраной трех пятерок гвардейцев и двух пятерок невидимок выедет в Бардинос.

Утром перед самым обходом в ординаторскую заглянула госпожа Торсилеза, исполняющая обязанности заведующей больницей.

– У меня к вам серьезный разговор, господин Филлиниан. Дело в том, что наступает время выплаты жалования персоналу, в том числе и господину травнику, которого вы замещаете… А официально вы не оформлены…

– Я понял вас. Дайте немного подумать, – попросил я.

Насколько мне было известно еще по столичным больницам, услуги лекарского и вспомогательного составов государственных лекарских учреждений оплачивались в виде твердого жалования из бюджета и доли от стоимости излечения, до медяка обсчитанного финансистами. Я подробно не вникал, но в цену включалось буквально все – вплоть до стирки белья, аренды больничной формы и проживания в палате. Счета оплачивались в следующем порядке. За государственных служащих, в случае травмы или болезни, наступивших вследствие исполнения ими своих обязанностей, платило соответствующее ведомство, причем, в зависимости от ранга и заслуг служащего, они могли рассчитывать на помощь знахаря, лекаря или целителя. Все без исключения граждане могли получить помощь травника за счет короны – необходимый минимум. В остальных случаях, в том числе и за дополнительные услуги, платил сам гражданин.

– Я думаю так, госпожа Торсилеза. Поскольку я временно замещаю господина Ирритано – травника, и сам имею официальный ранг – ассистент травника, то при расчетах следует исходить именно из этого – как услуги травника.

– Вы мне дозволите самой определить, кому из пациентов платить, а кому нет? Многие не обеднеют, а господин Ирритано живет небогато… – карты мы еще не оформляли.

Вспомогательный персонал, скорее всего, тоже не откажется от лишней серебрушки, подумал я, мысленно усмехнувшись. В конце концов, лекарские магусы им всем должны неплохо добавить к жалованию. За себя мне хлопотать не хотелось. Все-таки травник сорвался в путешествие по моим, а не по своим делам.