Татьяна Гуськова - Хранитель Ллинн-Хейма

- Не ной, вот осмотрим все, тогда и решим, - до вершины было еще далеко, поэтому я решила устроить привал, села на ступени, отцепила от пояса флягу. Воды в ней осталось всего на несколько глотков. Если сегьё не откликнутся быстро, придется тратить расположение стихии Воды, чтобы наполнить фляги.

Лунья присела рядом, потрепала за ухом прижавшуюся к ногам Бурю. Кошка широко зевнула, показав клыки длиннее пальца и свернув кольцом язык.

- Может как следует отдохнем? До темноты все равно никто никакой огонь не заметит, - халль с надеждой смотрела на меня.

- До темноты нужно осмотреться. Или хотя бы взобраться туда, где можно подать сигнал, - я потерла поющие икры. - Эх, старость не радость.

Наэлл фыркнул откуда-то сверху.

Ноги цеплялись за слишком высокие ступеньки, и мы с Луньей то и дело спотыкались. Мне уже пришлось заживлять халль нос и стесанные ладони. Со своими разбитыми коленками я ничего поделать не могла. Наэлл же тащил все наше добро и при этом прыгал по ступеням как воробышек.

Наконец, впереди показалась ровная площадка. Из последних сил я добралась до нее и рухнула на ровное место.

- Добрались! - Лунья растянулась рядом.

Буря, перепрыгнув через хозяйку, поскакала исследовать новые неизведанные пространства.

- Девочки, - послышался сверху голос Наэлла. - Вы рано улеглись. Здесь еще полсотни ступенек.

Я вытянула вверх руки.

- Неси!

Лунья перевернулась на спину.

- И меня!

Гренн рассмеялся.

- Я пошутил. Доползете сюда сами? Я здесь одеяла расстелил, а то нехорошо это, на холодном камне лежать.

- Так уж и быть, доползем.

Нам открылся большой сумеречный зал. Свет в него попадал через маленькие окошки, расположенные почти под самым потолком. Сам зал был вырублен в скале. В нем не было ничего, кроме хрупкой винтовой лестницы, ведущей к отверстию в потолке.

Наэлл доставал из сумки еду.

- Сначала отдохнем, а потом посмотрим, что там наверху.

Предложение гренна было очень соблазнительно, но я покачала головой.

- Солнце уже клонится к закату. А если мы сейчас усядемся отдыхать, то разморимся, захотим спать... Нет, уж лучше сразу посмотреть.

С тяжким вздохом Наэлл завернул кусок сыра обратно в тряпицу.

Лестница была невысока, но взобрались мы по ней с трудом - железные ступени кое-где проржавели, похоже, за маяком никто не следил, а перил здесь не предполагалось.

С грохотом плита, закрывающая проход, поехала в сторону. Наэлл поднатужился и окончательно ее сдвинул.

В открывшееся отверстие хлынул яркий, окрашенный багрянцем солнечный свет. Мы выбрались наверх и оказались в небольшой комнате с тремя окнами в трех стенах, обращенных к морю, в четвертой окна не было, зато сама она была вогнута и отполирована до зеркального блеска. Большую часть комнаты занимал огромный фонарик, от его маленьких собратьев, что можно найти в кармане почти у каждого ллинн-хеймца, он отличался только размерами. Сколько же смолы деревьев-домов пошло на этого гиганта. Некоторое время мы водили вокруг хороводы, пока Лунье не пришло в голову прикоснуться к круглому боку. Вспыхнувший серебристый свет ослепил. Я закричала, закрыв глаза руками. Наэлл выругался.

- Ну вот и нашли, что зажигать!

Проморгавшись и подождав, пока из-за разноцветных кругов станет видно дорогу, мы спустились вниз и все-таки перекусили.

- Ну и кто будет жертвой? - Наэлл отчаянно грыз каменный кусок сушеного мяса.

- Какой жертвой? - не поняла Лунья, в страхе глядя на гренна.

- Той, что полезет зажигать фонарик. Ты прикоснулась на мгновение, и то мы чуть не ослепли.

- Жертве, как ты ее называешь, можно завязать глаза. А остальные просто спустятся вниз. Да и не нужно никем жертвовать, - я спокойно посмотрела в янтарные глаза бывшего кота. - Пойду я. Я же ведь придумала эту идею с маяком.

Наэлл хотел что-то возразить, но потом передумал и кивнул.

С трудом дождались темноты, но вот небо в окошках окончательно почернело. Я забралась наверх и замотала глаза шарфом, а потом прикоснулась к гладкому боку...

- Ну что?! - крикнула я, высовываясь из окна и глядя на Наэлла. Солнце било прямо в глаза, я сложила ладони козырьком, защищая глаза.

- Вроде сюда плывет! - гренн сидел на самой крыше маяка.

Я попыталась сама разглядеть корабль, но мне это удалось еще не скоро.

Сначала на горизонте возникла черная точка, превратившаяся вскоре в легкий кораблик, вовсе не черный.

Мне приходилось бывать в портовых городах Вилии и видеть вилийские и наярские корабли. Тяжелые и пузатые торговые суда, мощные, со строгими обводами, военные корабли. У них было множество светлых парусов, сшитых из прочной ткани. Борта строились их просмоленных досок.