Йон Колфер: Артемис Фаул. Парадокс времени

– Я тоже. В следующий раз.

Элфи улыбнулась.

– Уверена. Это случится.

Традиционно, кентавры-мужчины, берут больше чем одну невесту, но Кобылина была современным представителем волшебного народца, и Малой сомневалась, будет ли она терпеть новую кобылу в своей семье.

– Не волнуйся, я шучу.

– Ты должна вести себя лучше, потому что я встречаюсь с Кобылинной на курорте в эти выходные.

– Как твое новое устройство? – сказал Жеребкинс, поспешно меняя тему.

Элфи широко раздвинула руки, ощущая, как ветер струится сквозь ее пальцы, видя как сверкает Балтийское море внизу среди синих и белых волн.

– Оно замечательно, – сказала она. – Совершенно замечательно.

Капитан Элфи Малой, офицер ЛеППРКОНа летела широкими, ленивыми кругами над Хельсинской гаванью, наслаждаясь свежим скандинавским воздухом, проникающим в ее шлем. Было только 5 часов утра по местному времени, и лучи встающего солнца замерцали золотистым светом на луковице купола Успенского собора. Уже заблестели фары на знаменитом городском рынке, поскольку прибыли продавцы, чтобы рано утром открыть торговлю, и помощники нетерпеливых политических деятелей пробирались к сине-серому фасаду здания муниципалитета.

Цель Элфи находилась далеко от того, что вскоре стало бы шумным центром торговли. Она сделала движение пальцами, и датчики в ее бронированных перчатках перевели движения в команды для механических крыльев на спине, постепенно снижаясь к маленькому островку Юунисаари, который находился в половине мили от порта.

– Датчики тела хороши – сказала она. – Очень чувствительны.

– Они максимально приближают наши возможности к возможностям птиц, – сказал Жеребкинс. – Ты не хочешь их имплантировать?

– Нет, спасибо, – сказала резко Элфи. Она любила летать, но недостаточно чтобы позволить хирургу ЛЕППРКОН залезть в ее мозжечок.

– Очень хорошо, Капитан Малой,- сказал Жеребкинс, переключаясь на деловой разговор. – Предэксплуатационная проверка. Три Ws пожалуйста.

Три Ws были контрольным списком офицеров Разведывательного корпуса особого назначения перед приближением к зоне операции. Крылья, оружие и путь домой.(Wings, weapon и way home).

Малой проверила прозрачные индикаторы на экране ее шлема.

– Заряд энергии полный. Оружие на зеленом. Крылья и костюм полностью работоспособны. Никакого красного цвета.

– Превосходно, – сказал Жеребкинс. – Проверять, проверять и проверять. На моем экране то же самое.

Элфи услышала щелканье клавиш, поскольку Жеребкинс сделал запись этой информации в регистрационном журнале миссии. Кентавр был известен своей любовью к старой школьной клавиатуре, даже при том, что он сам запатентовал чрезвычайно эффективно работающую клавиатуру – v-клавиатуру.

– Помни, Малой, это – только разведка. Спустись и проверь датчик. Этим вещам двести лет, и проблема, скорее всего, в простом перегревании. Все, что ты должна сделать, – идти, туда, куда я говорю и делать то, что я говорю. Никакой беспорядочной пальбы из бластера. Понятно?

Малой фыркнула. – Я могу понять, почему Кобылина выбрала тебя, Жеребкинс. Ты – такой волшебник.

Жеребкинс захихикал. – Я больше не поддаюсь насмешкам, Малой. Брак смягчил меня.

– Смягчил? Я поверю в это, когда ты десять минут пробудешь в комнате с Мульчем не взбрыкивая.

Гном Мульч Рытвинг, был в различное время врагом, партнером и другом Малой и Жеребкинса. Его самым большим удовольствием в жизни было набить свой рот, и несколько меньшим – возможность раздражать своих врагов, партнеров и друзей.

– Возможно, мне нужно еще несколько лет брака, прежде, чем я смягчусь настолько. Точно, чуть более столетия.

Теперь остров на экране Малой стал больше, окруженный, как монашеским капюшоном, пеной. Наступило время, чтобы прекратить болтовню и продолжить миссию, хотя Малой хотелось покружиться в воздухе еще, чтобы можно было поговорить еще некоторое время со своим другом. Казалось, что это было впервые, когда они смогли по-настоящему поговорить с момента ее возвращения из Затерянного мира. Жеребкинс жил своей жизнью прошлые три года, но для Малой ее отсутствие длилось только несколько часов и, хотя она не постарела, Малой чувствовала себя обманутой за те года. Ай, психиатр Корпуса сообщил ей, что все ее страдания – это «Пост-путешественное-во-времени смещение», и предложил назначить подходящий укол, чтоб ободрить ее. Элфи доверяла «уколам счастья» настолько же, насколько доверяла мозговым имплантатам.