Ширли Рейн - Жертвенник

– Ну вот, я объяснил Цекомпу, что почему-то мне никак не удается связаться с тобой, – продолжал Бруно. – Он удивился и сказал, что сам попробует. А я побежал в ангар. Хотел взлететь на «стрекозе » и обстрелять пауков с воздуха.

Каюсь, в этот момент я подумал – может, на самом деле он собирался вовсе не обстреливать пауков, а… сбежать? Убраться с острова от греха подальше? Да, плохо дело. Теперь, наверно, я не скоро смогу доверять ему в полной мере. Если вообще когда-нибудь смогу. Я искоса взглянул на Антара, а он, оказывается, тоже в этот момент смотрел на меня. Наши взгляды встретились, и я понял, что у него мелькнула точно такая же мысль. Он нахмурился и отвел взгляд, продолжая шагать с таким решительным, жестким выражением лица, что мне стало ясно – больше он не станет выгораживать Бруно.

– Ну, и что же тебе помешало? Почему ты не взлетел? И не обстрелял? – спросил Антар с еле заметной усмешкой в голосе.

– Так крыша ангара не открылась… – с совершенно потерянным видом ответил Бруно. Наверно, он тоже догадался о сомнениях Антара. – А потом, когда я понял, что ничего не получается, и решил вернуться на наблюдательный пункт, дверь ангара… закрылась… прямо у меня… перед носом… – он говорил все тише и тише, а последние слова уже почти прошептал.

Все это, конечно, выглядело очень странно.

Черт, как плохо, когда не знаешь точно, правду говорит человек или врет!

Тут мы как раз добрались до наблюдательного пункта. Антар пробежал взглядом по экранам наружного наблюдения – да и все остальные тут же уставились на них – плюхнулся в кресло и позвал:

– Цекомп!

Экран засветился, но несколько мгновений просто мерцал серебристой голубизной. Потом на нем появилось изображение.

Однако я сразу понял, что это не Цекомп. Вряд ли он позволил бы себе принять обличье живого человека. Тем более, такого человека; до сих пор и, по крайней мере, передо мной, он ни разу не появлялся на экране в облике женщины.

Это была Марта.

Несколько мгновений он молча, потрясенно смотрел на бледное, похудевшее и повзрослевшее лицо Марты. Душу затопила лавина самых разнообразных чувств. Среди них, как ни странно, была даже нежность; а ведь ему казалось, что с этим навсегда покончено. И еще – недоумение; по правде говоря, он просто глазам своим не поверил, когда увидел Марту.

А потом в голове у него что-то щелкнуло. Раз – и он все понял. Все! Нежность, недоумение и прочие глупости ушли, сменившись все нарастающей яростью.

– Пауки на острове, нарушение связи и все остальное – это твоя работа? – с трудом сдерживаясь, процедил Антар сквозь стиснутые зубы.

Марта кивнула.

– Да. Ну, и еще Цекомп помог. Без него я, конечно, не справилась бы.

Голосок такой тоненький, звучит так кротко, голубые глазки смотрят так невинно – беззащитная овечка, да и только. Тьфу! И хоть бы извинилась. Как же, дождешься от нее.

– Ну, я же говорил! – торжествующе воскликнул Бруно. – А ты не верил…

Антар только взглядом повел и Бруно тут же заткнулся.

– И сюда меня тоже ты вызвала? – спросил Антар. Марта кивнула. – Зачем? Зачем тебе все это понадобилось?

Он по-прежнему говорил очень тихо, хотя это стоило ему невероятных усилий. Не хотел позволить эмоциям вырваться наружу, не хотел снова выглядеть перед Мартой круглым дураком. Как тогда, в лесу.

При этом воспоминании Антара передернуло. У-у, ведьма…

– Я сделала это, чтобы ты не мог помешать мне сделать то, что я задумала. Сейчас Дерек отвезет меня в Каменный Город, – ответила Марта. Спокойным, ровным голосом – как будто сообщала, что собирается в лес за ягодами. За спиной у Антара кто-то охнул. – Я хочу попробовать на самом деле договориться с пауками. И не о перемирии, а о прочном мире на все времена. И чтобы ты…

Антар не выдержал, вскочил и закричал, потрясая сжатыми кулаками:

– Ты с ума сошла? Тебе хоть известно, сколько человек погибло, пока ты… черт знает чем занималась у себя на острове? Тебе хоть известно, что произошло сегодня?

– Конечно, мне все известно, – все так же спокойно встретив его взгляд, ответила Марта. – Но я не собираюсь спорить с тобой, Антар. Или в чем-то убеждать. У меня, по правде говоря, на это нет сил. Да и времени тоже. Я просто хочу, чтобы ты знал – никто из вас не сможет выйти из подземной лаборатории, пока Цекомп не разблокирует выходы. А он сделает это, только если у меня все получится или если станет ясно, что я… не вернусь. И давай закончим на этом.